Неточные совпадения
— Здравствуй, здравствуй, старик, садись-ка, устал, чай! —
говорит ему
князь.
— Полно, старик, успокойся, перестань… —
говорит ему
князь.
Князю Алексею Юрьичу Солоничиха приглянулась: сначала хотел ее честью в Заборье сманить, однако ж она не поддалась, а муж взъерошился, воюет: «Либо,
говорит, матушке государыне подам челобитную, либо,
говорит, самого
князя зарублю».
Пообедавши,
говорит князь Алексей Юрьич купчине...
Вошел вершник. Купчина ни жив ни мертв: думает — на конюшню.
Говорит вершнику
князь Алексей Юрьич...
— Не бойсь, хозяин, садись, —
говорит ему
князь Алексей Юрьич. — Ты, чай, думаешь, драть тебя стану, не бойся: сказано, не стану пороть, значит, и не стану. Захотел бы плетью поучить — и здесь бы спину-то вздул. Садись же, хозяин!
Сел Чуркин с
князем в карету, поехал в Заборье обедать. А за обедом Чуркина на перво место посадили, и
князь Алексей Юрьич сам ему прислуживал: за стулом у него с тарелкой стоял, хозяином все время называл: «Я,
говорит, у Трифона Егорыча в услужении».
И попадись он
князю на другой день за балаганами, а тут песок сыпучий, за песком озеро, дно ровное да покатое, от берега мелко, а на середке дна не достанешь; зато ни ям, ни уступов нет ни единого. Завидевши купчину,
князь остановился, пальцем манит его к себе: поди-ка, мол, сюда. Купчина смекнул, зачем зовет, нейдет, да, стоя саженях в двадцати от
князя,
говорит ему...
— Ну, —
говорит князь, — люблю молодца за обычай, едем в Заборье обедать, зло твое я забыл.
— Слышно, —
говорит он однажды, — про тебя,
князь Алексей, что матушка-государыня хочет тебя в цесарскую землю к венгерской королеве резидентом послать.
— Нет ли, —
говорит ему
князь Алексей Юрьич, — в этом пойле греха? Не опоганили ль мы с тобою, честный отче, душ своих?
Из ружья редко бивал, не жаловал
князь ружейной охоты, больше все с ножом да с рогатиной. — «Надобно ж,
говорит, бывало, Михаиле Иванычу, господину Топтыгину, перед смертным часом дать позабавиться: что толку пулей его свалить, из ружья бей сороку, бей ворону, а с мишенькой весело силкой помериться!»
— Здравствуйте,
говорит, государь мой, Петр Алексеич. Как вас господь бог милует? Что ты,
князь Алексей, меня кликал! Аль заврался в чем-нибудь, так на выручку я тебе понадобился?
Разместились гости, где кому следовало, а
князь с архимандритом в его келье лег. Наступил час полуночный, ветер в трубе воет, железными ставнями хлопает, по крыше свистит.
Говорит князь шепотом...
На заре проснулся
князь Алексей Юрьич,
говорит архимандриту...
Ливонскую немку сам приставил ходить за ней, пленного шведа пожаловал для обучения княжны всякой науке и на чужестранных языках
говорить, француза для танцев сам
князь от себя наймовал.
Князь редко и
говорить с нею стал, с каждым днем лютей да лютей становился…
— Вот хоть бы покойницу мою княгинюшку взять, — со смирением и слезами
говорил князь Алексей Юрьич: — уж истинно уготовала себе место светло, место злачно, место покойно в селении праведных…
И
князя Бориса Алексеича полюбил, все на его руки сдал: и дом и вотчины. «Я,
говорит, стар становлюсь; пора мне и на покое пожить. Ты,
князь Борис, с доченькой заправляйте делами, а меня, старика, покойте да кормите. Немного мне надо, поживу с вами годочек-другой, внучка дождусь и пойду в монастырь богу молиться да к смертному часу готовиться».
Году не длилось такое житье. Ведомость пришла, что прусский король подымается, надо войне быть.
Князь Борис Алексеич в полках служил, на войну ему следовало. Стал собираться, княгиня с мужем ехать захотела, да старый
князь слезно молил сноху, не покидала б его в одиночестве, представлял ей резоны, не женскому-де полу при войске быть; молодой
князь жене то ж
говорил. Послушалась княгиня Варвара Михайловна — осталась на горе в Заборье.
Приходит майор, с ним двое чиновных.
Князь в гостиной во всем параде: в пудре, в бархатном кафтане, в кавалерии. Вошли те, а он чуть привстал и на стулья им не показывает,
говорит...
— В силу данного нам указа, —
говорит майор, — во все время розыска быть тебе,
князь Алексей княжь Юрьев сын Заборский, в своем доме под жестоким караулом. Для того и драгуны ко всем дверям приставлены. Выхода отсель тебе нет.
— Встань, —
говорит майор. — Не стыдно ль тебе? Ведь ты дворянин,
князь.
Князь кричит: «Иван Северьяныч!» А я откликаюсь: «Сейчас!» — а сам лазию во все стороны и все не найду края, и, наконец, думаю: ну, если слезть нельзя, так я же спрыгну, и размахнулся да как сигану как можно дальше, и чувствую, что меня будто что по морде ударило и вокруг меня что-то звенит и сыпется, и сзади тоже звенит и опять сыпется, и голос
князя говорит денщику: «Давай огня скорей!»
Неточные совпадения
Поговорив с крестьянином, // С балкона
князь кричит: // «Ну, братцы! будь по-вашему.
Ну, дело все обладилось, // У господина сильного // Везде рука; сын Власьевны // Вернулся, сдали Митрия, // Да,
говорят, и Митрию // Нетяжело служить, // Сам
князь о нем заботится.
— За что он нас раскостил? —
говорили одни, — мы к нему всей душой, а он послал нас искать
князя глупого!
Бросились они все разом в болото, и больше половины их тут потопло («многие за землю свою поревновали»,
говорит летописец); наконец, вылезли из трясины и видят: на другом краю болотины, прямо перед ними, сидит сам
князь — да глупый-преглупый! Сидит и ест пряники писаные. Обрадовались головотяпы: вот так
князь! лучшего и желать нам не надо!
Но как пришло это баснословное богатство, так оно и улетучилось. Во-первых, Козырь не поладил с Домашкой Стрельчихой, которая заняла место Аленки. Во-вторых, побывав в Петербурге, Козырь стал хвастаться;
князя Орлова звал Гришей, а о Мамонове и Ермолове
говорил, что они умом коротки, что он, Козырь,"много им насчет национальной политики толковал, да мало они поняли".