— Я наперед это знал, — молвил Смолокуров. — И чего ты не наплел! И у самого-то
царя в доме жил, и жены-то царские в ситцевых платьишках ходят, и стряпка-то царем ворочает, и министров-то скалкой по лбу колотит!.. Ну, кто поверит тебе? Хоша хивинский царь и басурманин, а все же таки царь, — стать ли ему из-за пирогов со стряпкой дружбу водить. Да и как бы она посмела министров скалкой колотить? Ври, братец, на здоровье, да не завирайся. Нехорошо, любезный!
Неточные совпадения
И стал бедный цыпленок
царить в богатом
доме, все под ноготок свой подвела Прасковья Ильинишна, всем распоряжалась по властному своему хотенью.
Тогда хлысты запели громогласно «
Царю Небесный», канон Пятидесятницы, а затем «Дай к нам, Господи, дай к нам Иисуса Христа», — песня, без которой ни одно хлыстовское сборище не обходится, где б оно ни совершалось,
в Петербурге ли, как бывало при Катерине Филипповне,
в московских ли монастырях, когда они были рассадниками хлыстовщины, у старой ли богомолки
в избе сельского келейного ряда, или
в барском
дому какого-нибудь помещика.
Страшная скука
царила в доме, особенно в бесконечные зимние вечера — две лампы освещали целую анфиладу комнат; сгорбившись и заложив руки на спину, в суконных или поярковых сапогах (вроде валенок), в бархатной шапочке и в тулупе из белых мерлушек ходил старик взад и вперед, не говоря ни слова, в сопровождении двух-трех коричневых собак.
Княжна Варвара Ивановна по-прежнему
царила в доме своего отца и, казалось, даже не думала о замужестве. Только старик князь иногда при взгляде на любимую дочку затуманивался, и невеселые думы роились в его голове. Он все еще надеялся на вторую блестящую партию для своего кумира — Вари, но, увы, время шло, а партии не представлялось.
Неточные совпадения
На улице
царили голодные псы, но и те не лаяли, а
в величайшем порядке предавались изнеженности и распущенности нравов; густой мрак окутывал улицы и
дома; и только
в одной из комнат градоначальнической квартиры мерцал далеко за полночь зловещий свет.
Царь молвил — из конца
в конец, // По ближним улицам и дальным, //
В опасный путь средь бурных вод // Его пустились генералы // Спасать и страхом обуялый // И
дома тонущий народ.
На балконах и
в окнах
домов работали драпировщики, развешивая пестрые ковры, кашмирские шали, создавая пышные рамы для бесчисленных портретов
царя, украшая цветами гипсовые бюсты его.
А через три дня утром он стоял на ярмарке
в толпе, окружившей часовню, на которой поднимали флаг, открывая всероссийское торжище. Иноков сказал, что он постарается провести его на выставку
в тот час, когда будет
царь, однако это едва ли удастся, но что, наверное,
царь посетит Главный
дом ярмарки и лучше посмотреть на него там.
Но Калитин и Мокеев ушли со двора. Самгин пошел
в дом, ощущая противный запах и тянущий приступ тошноты. Расстояние от сарая до столовой невероятно увеличилось; раньше чем он прошел этот путь, он успел вспомнить Митрофанова
в трактире,
в день похода рабочих
в Кремль, к памятнику
царя; крестясь мелкими крестиками, человек «здравого смысла» горячо шептал: «Я — готов, всей душой! Честное слово: обманывал из любви и преданности».