«Проезжие торговцы коней хотят попоить», — думает Абрам, но видит, что один из них, человек еще не старый,
по виду и одежде зажиточный, сняв шапку, тихою поступью подходит к Абрамову дому и перед медным крестом, что прибит на середке воротной притолоки, справляет уставной семипоклонный начáл.
Неточные совпадения
Потому, знаете, живем на
виду, от недобрых людей клеветы могут пойти
по́ миру — говядину, дескать, едят у Манефиных, скоромничают.
— Как же смеют они жаловаться?.. Помилуйте-с!.. — возразил Василий Фадеев. — Ни у кого никакого
вида нет-с… Жалобиться им никак невозможно. В остроге сидеть аль
по этапу домой отправляться тоже не охота. Помилуйте! — говорил Фадеев.
— Самый буянственный человек, — на все стороны оглядываясь, говорил Василий Фадеев. — От него вся беда вышла… Он, осмелюсь доложить вашей милости, Марко Данилыч, на все художества завсегда первым заводчиком был. Чуть что не
по нем, тотчас всю артель взбудоражит. Вот и теперь — только что отплыли вы, еще в
виду косная-то ваша была, Сидорка, не говоря ни слова, котомку на плечи да на берег. За ним все слепые валом так и повалили.
— Опять же и то взять, — опять помолчав, продолжал свое нести Фадеев. — Только что приказали вы идти каждому к своему месту, слепые с места не шелохнулись и пуще прежнего зачали буянить, а которы с
видами, те, надеясь от вашего здоровья милости,
по первому слову пошли
по местам… Самым главнеющим озорникам, Сидорке во-первых, Лукьяну Носачеву, Пахомке Заплавному, они же после в шею наклали. «Из-за вас, говорят, из-за разбойников, нам всем отвечать…» Народ смирный-с.
Конечно, ваш дом, движимость, которая на
виду осталась, продадут, банки да кредиторы
по скольку-нибудь копеек за рубль получат…
Выпили хорошо, закусили того лучше. Потом расселись в кружок на большом ковре. Сняв с козлов висевший над огнем котелок, ловец поставил его возле. Татьяна Андревна разлила уху
по тарелкам. Уха была на
вид не казиста; сварив бель, ловец не процедил навара, оттого и вышла мутна, зато так вкусна, что даже Марко Данилыч, все время с усмешкой пренебреженья глядевший на убогую ловлю, причмокнул от удовольствия и молвил...
По совету мужа, положилась она во всем на волю Господню и ни малейшего
виду не подавала дочери, что догадывается о ее чувствах к Веденееву.
Избу поновил, два новых венца под нее подвел, проконопатил, покрыл новым тесом, переложил печи, ухитил двор, холостые строенья кои исправил, кои заново поставил, словом — все в такой привел
вид, что чистый, просторный чубаловский дом опять стал лучшим
по деревне и
по всей окольности.
Четыре женщины были пожилые, три помоложе, одной
по́
виду и двадцати лет еще нельзя было дать.
— Молодая, — ответил он. — На
вид и двадцати годков не будет. Сидорушка, дворецкий, говорил, что и в пище, и в питии нашего держится, по-божьему, и дома, слышь, воздерживает себя и от мясного, и от хмельного.
Не сразу ответил отец Израиль. Нахмурился и принял
вид озабоченный. Потом, не говоря ни слова, начал пальцами
по столу барабанить.
Боялся он, чтобы какие-нибудь неосторожные, спроста сказанные речи не дошли в превратном
виде до Луповицких… Перетолкуют ему во вред и поставят в трудное положение
по хозяйству. Прощай тогда довольство в жизни, впереди нищета, озлобления, а пожалуй, и хуже того, ежель вздумают господа пожаловаться. Помолчал отец Прохор и, будто в оправданье себе, сказал...
— Так ко мне бы приехал. Побольше Ивана Григорьича видо́в мы видали:
по какой хочешь торговле смыслим больше его, — сказал Чапурин.
То ли еще я терпел
по своей глупости, такие ли мы
виды видали, а вот,
по милости Господней, все обошлось как не надо лучше…
В минуту оделся он; вычернил усы, брови, надел на темя маленькую темную шапочку, — и никто бы из самых близких к нему козаков не мог узнать его.
По виду ему казалось не более тридцати пяти лет. Здоровый румянец играл на его щеках, и самые рубцы придавали ему что-то повелительное. Одежда, убранная золотом, очень шла к нему.
Неточные совпадения
Говорили, что новый градоначальник совсем даже не градоначальник, а оборотень, присланный в Глупов
по легкомыслию; что он
по ночам, в
виде ненасытного упыря, парит над городом и сосет у сонных обывателей кровь.
— Точно ли ты в бога не веришь? — подскочил он к Линкину и,
по важности обвинения, не выждав ответа, слегка ударил его, в
виде задатка,
по щеке.
Днем он, как муха, мелькал
по городу, наблюдая, чтобы обыватели имели бодрый и веселый
вид; ночью — тушил пожары, делал фальшивые тревоги и вообще заставал врасплох.
Бригадир ходил в мундире
по городу и строго-настрого приказывал, чтоб людей, имеющих «унылый
вид», забирали на съезжую и представляли к нему.
Солнышко-то и само
по себе так стояло, что должно было светить кособрюхим в глаза, но головотяпы, чтобы придать этому делу
вид колдовства, стали махать в сторону кособрюхих шапками: вот, дескать, мы каковы, и солнышко заодно с нами.