Неточные совпадения
— Что этого гаду развелось ноне на ярманке! — заворчал Орошин. — Бренчат, еретицы, воют себе по-собачьему —
дела только делать мешают. В какой трактир ни
зайди, ни в едином от этих шутовок спокою нет.
— Замолчишь ли?.. — из себя выходя, во все горло закричал Орошин и так стукнул по столу кулаком, что вся посуда на нем ходенем
заходила. — Чего смыслишь в этом
деле?.. Какое тут есть твое понимание?..
Сватались к Лизе молодые и степенные, сватались бедные и богатые, сватались те, кому жениным приданым хотелось карман починить,
засылали свах и такие, что, думая завести торговое
дело пошире, рассчитывали на доронинские денежки…
А сегодня
захожу я порану в рыбный трактир, калоши вечор позабыл — глядь, а Степан Федорыч в уголку с Орошиным чаи распивают, шепчутся — по всему видно, что какое-то
дело затевают.
Марко Данилыч с Зиновьем Алексеичем продолжали беседу о торговых
делах. Об векселях
зашла речь.
А Наташа про Веденеева ни с кем речей не заводит и с каждым
днем становится молчаливей и задумчивей.
Зайдет когда при ней разговор о Дмитрии Петровиче, вспыхнет слегка, а сама ни словечка. Пыталась с ней Лиза заговаривать, и на сестрины речи молчала Наташа, к Дуне ее звали — не пошла. И больше не слышно было веселого, ясного, громкого смеха ее, что с утра до вечера, бывало, раздавался по горницам Зиновья Алексеича.
За чаем про разные разности толковали, и про
дела, и про веселье; речь
зашла про Марка Данилыча.
— К нему, — сказал Петр Степаныч, а сам подумал: «В самом
деле к Феклисту
зайти… Квартирку ему заказать… Пристанем на перепутье, как покатим в Казань».
И то знала, что Фленушка чересчур уж вольно обходится с мужчинами, но не верила, чтоб у нее с кем-нибудь
дело далеко
зашло.
И
день и другой каждую минуту ждали у Дорониных Петра Степаныча, но понапрасну. На третий
день кто-то сказал, что он на Низ на пароходе побежал. Подивились, что он не
зашел проститься. Татьяна Андревна досады не скрывала.
— Утресь
зайди ко мне пораньше, — слегка нахмурясь, после недолгого молчанья сказал Смолокуров. — Авось обладим как-нибудь твое
дело.
— И распрекрасное
дело, — молвил Марко Данилыч. — И у меня послезавтра кончится погрузка. Вот и поедем вместе на моей барже. И товар-от твой по воде будет везти гораздо способнее. Книги не перетрутся. А мы бы дорогой-то кое-что из них и переглядели. Приходи же завтра непременно этак в ранни обедни. Беспременно
зайди. Слышишь?
Катеньку поместили в комнате возле Вареньки и Дуни. Все вечера девушки втроем проводили в беседах, иной раз
зайдет, бывало, к ним и Марья Ивановна либо Варвара Петровна. А
день весь почти девушки гуляли по́ саду либо просиживали в теплице; тогда из богадельни приходили к ним Василиса с Лукерьюшкой. Эти беседы совсем почти утвердили колебавшуюся Дуню в вере людей Божиих, и снова стала она с нетерпеньем ждать той ночи, когда примут ее во «святый блаженный круг верных праведных». Тоска, однако, ее не покидала.
— А вы не всяко лыко в строку, — хладнокровно и спокойно сказал им Патап Максимыч. — Зато ведь и не оставляет вас Марко Данилыч. Сейчас
заходил я в вашу стряпущую, посмотрел, чем кормят вас. Такую пищу, братцы, не у всякого хозяина найдете. В деревне-то живучи, поди, чать, такой пищи и во сне не видали… Полноте пустое городить… Принимайтесь с Богом за
дело, а для́ ради моего приезда и первого знакомства вот вам красненькая. Пошабашивши, винца испейте. Так-то будет лучше.
Сидели вечером за чаем Дуня, Дарья Сергевна, Аграфена Петровна, Патап Максимыч и Герасим Силыч, перед тем отправивший племянника в Сосновку.
Зашла речь, как бы устроить
дела в городе и присмотреть за домом.
— Не знаю, что вам сказать, Петр Степаныч. Много бы я вам еще порассказала, да, слышите, Марфа Михайловна идет, — сказала Аграфена Петровна. — После сорочин, когда будет она в Вихореве, приезжайте к нам, будто за каким
делом к Ивану Григорьевичу. А к двадцатому
дню расположили мы с тятенькой Патапом Максимычем ехать к ней. Остановимся здесь.
Заходите.
С тех пор Петр Степаныч каждый
день, а иногда и по два раза
заходил к Колышкину узнавать, нет ли каких вестей про Патапа Максимыча и про Аграфену Петровну, но про Дуню Смолокурову даже не заикался.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. А я на этот счет покоен. В самом
деле, кто
зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
Лука Лукич. Что ж мне, право, с ним делать? Я уж несколько раз ему говорил. Вот еще на
днях, когда
зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда еще не видывал. Он-то ее сделал от доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
)Мы, прохаживаясь по
делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком,
зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего
дела нет; но я, я, кроме должности, еще по христианскому человеколюбию хочу, чтоб всякому смертному оказывался хороший прием, — и вот, как будто в награду, случай доставил такое приятное знакомство.
Весь
день за деревиночкой // Стояла: дожидалася, // Как солнышко
зайдет!» //………………………………….
Анекдот Степана Аркадьича был тоже очень забавен. Левин рассказал свой анекдот, который тоже понравился. Потом
зашла речь о лошадях, о бегах нынешнего
дня и о том, как лихо Атласный Вронского выиграл первый приз. Левин не заметил, как прошел обед.