Неточные совпадения
Распрощавшись с Виринеей, снабдившей его на дорогу большим кульком с крупитчатым хлебом, пирогами, кокурками, крашеными яйцами и другими снедями, медленными шагами пошел он на конный двор, заложил пару добрых вяток
в легкую
тележку, уложился и хотел было уж
ехать, как ровно неведомая сила потянула его назад. Сам не понимал, куда и зачем идет. Очнулся перед дверью домика Марьи Гавриловны.
Опомнился Алексей. Вскочил
в тележку, во весь опор помчался за похоронным поездом и, догнав,
поехал сзади всех… Влекло вперед, хотелось взглянуть на Марью Гавриловну, но гроб не допускал.
Успокоив трудников, за дело принялся Петр Степаныч. Уложив
в тележку свои пожитки и Парашины чемоданы,
поехал он из обители. Прощаясь с Таисеей, сказал, что
едет в губернский город на неделю, а может, и больше. Заехав за перелесок, поворотил он
в сторону и поставил лошадей
в кустах. Вскоре подошел к нему Семен Петрович с Васильем Борисычем.
— Василий Борисыч с Семеном Петровичем пешком пошли, говорили, что маленько пройтись им охота, до ронжинского поля хотели идти, а там к Петру Степановичу
в тележку сесть да всем вместе
ехать.
Вечером,
в то самое время, как Василий Борисыч с Парашей хоронились у Феклиста Митрича от Манефы,
в Осиповку приехала Аксинья Захаровна с Груней да с кумом Иваном Григорьичем. Они ее провожали. Аксинья Захаровна утомилась от поездок и просила Груню съездить на другой день
в Комаров за Парашей. Вздумала Груня
ехать за богоданной сестрицей
в маленькой
тележке Ивана Григорьича, оттого с вечера Аксинья Захаровна и послала на телеге
в Манефину обитель старика Пантелея привезти оттоль пожитки Парашины.
Неточные совпадения
Князь и Сергей Иваныч сели
в тележку и
поехали: остальное общество, ускорив шаг, пешком пошло домой.
Через час, купец, аккуратно запахнув свой халат и застегнув крючки сюртука, с условием
в кармане сел
в свою туго окованную
тележку и
поехал домой.
Вдова начала громко жаловаться на судьбу. Все у них при покойном муже было: и чай, и ром, и вино, и закуски… А лошади какие были, особливо тройка одна! Эту тройку покойный муж целых два года подбирал и наконец
в именины подарил ей… Она сама, бывало, и правит ею. Соберутся соседи, заложат
тележку, сядет человека четыре кавалеров, кто прямо, кто сбоку, и
поедут кататься. Шибко-шибко. Кавалеры, бывало, трусят, кричат: «Тише, Калерия Степановна, тише!» — а она нарочно все шибче да шибче…
С ним все время неотлучно был священник, и
в тележке с ним
ехал, и все говорил, — вряд ли тот слышал: и начнет слушать, а с третьего слова уж не понимает.
В конце августа по большой ущелистой севастопольской дороге, между Дуванкòй [Последняя станция к Севастополю.] и Бахчисараем, шагом,
в густой и жаркой пыли
ехала офицерская
тележка (та особенная, больше нигде не встречаемая
тележка, составляющая нечто среднее между жидовской бричкой, русской повозкой и корзинкой).