— Сами вы муж, сами семьи голова, Патап Максимыч, — улыбнувшись, промолвила Марья Гавриловна. — По себе посудите — стать ли замужней женщине в такие дела помимо мужа входить?.. У меня все ему сдано… Посидите маленько, не поскучайте со мной, он скоро воротится. Пароход сегодня
в Верху отправляет — хлопоты.
Неточные совпадения
— А летом, — продолжал он, — Стужины и другие богатые купцы из наших
в Сокольниках да
в парке на дачах живут. Собираются чуть не каждый Божий день вместе все, кавалеры, и девицы, и молодые замужние женщины. Музыку ездят слушать,
верхом на лошадях катаются.
По совету Стуколова, уговорились ехать
в скит пообедавши. Перед самым обедом паломник ушел
в заднюю, написал там письмецо и отдал его Силантью. Через полчаса какие-нибудь хозяйский сын
верхом на лошади съехал со двора задними воротами и скорой рысью погнал к Красноярскому скиту.
Заглянули
в сараи, там телеги здоровенные, кибитки с кожаными
верхами и юфтовыми запонами, казанские тарантасы, и все это на железных осях с шинами
в два пальца толщиной, все таково крепко да плотно сработано и все такое новое, ровно сегодня из мастерской…
Они изображали райских птиц Сирина, Алконаста и Гамаюна, беса, изувешанного тыквами, перед Макарием Египетским, Иоанна Новгородского, едущего на бесе
верхом в Иерусалим к заутрене, и бесов, пляшущих с преподобным Исакием.
То представлялось ей, как Егориха
верхом на помеле быстрей стрелы несется по воздуху, как
в глухую полночь копает на кладбище могилы, а оттуда
в лес бежит и там, ровно кур да гусей, — змей подколодных на кормежку скликает…
— Да вон хоть
в этой, — указала Марья Гавриловна
в окно на церковный
верх, возвышавшийся над домами.
Добро тому, кто добудет чудные зелья: с перелетом всю жизнь будет счастлив, с зашитым
в ладанку корешком ревеньки не утонет, с архилином не бойся ни злого человека, ни злого духа, сок тирличá отвратит гнев сильных людей и возведет обладателя своего на
верх богатства, почестей и славы; перед спрыг-травой замки и запоры падают, а чудный цвет папоротника принесет счастье, довольство и здоровье, сокрытые клады откроет, власть над духами даст.
Любила Фелицата поспорить и
в споре
верх одержать, но
в ответах была нескорá, оттого и брала с собой книжных матерей, было бы кем поддержать себя на соборе.
Сначала, принявши косое направление, хлестал он в одну сторону кузова кибитки, потом в другую, потом, изменивши образ нападения и сделавшись совершенно прямым, барабанил прямо
в верх его кузова; брызги наконец стали долетать ему в лицо.
Газета тогда в глухой провинции была редкость, гласность заменялась слухами, толками, догадками, вообще — «превратными толкованиями». Где-то
в верхах готовилась реформа, грядущее кидало свою тень, проникавшую глубоко в толщу общества и народа; в этой тени вставали и двигались призраки, фоном жизни становилась неуверенность. Крупные черты будущего были неведомы, мелочи вырастали в крупные события.
Неточные совпадения
У каждого помещика // Сто гончих
в напуску, // У каждого по дюжине // Борзовщиков
верхом, // При каждом с кашеварами, // С провизией обоз.
«Избави Бог, Парашенька, // Ты
в Питер не ходи! // Такие есть чиновники, // Ты день у них кухаркою, // А ночь у них сударкою — // Так это наплевать!» // «Куда ты скачешь, Саввушка?» // (Кричит священник сотскому //
Верхом, с казенной бляхою.) // —
В Кузьминское скачу // За становым. Оказия: // Там впереди крестьянина // Убили… — «Эх!.. грехи!..»
Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось.
Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной
в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки, забыл наклониться. Как хватит себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею, и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?
Уважение к старшим исчезло; агитировали вопрос, не следует ли, по достижении людьми известных лет, устранять их из жизни, но корысть одержала
верх, и порешили на том, чтобы стариков и старух продать
в рабство.
На другой день, едва позолотило солнце
верхи соломенных крыш, как уже войско, предводительствуемое Бородавкиным, вступало
в слободу. Но там никого не было, кроме заштатного попа, который
в эту самую минуту рассчитывал, не выгоднее ли ему перейти
в раскол. Поп был древний и скорее способный поселять уныние, нежели вливать
в душу храбрость.