Неточные совпадения
На крыльце показался Петр Елисеич и тревожно прислушивался к каждому звуку: вот ярко дрогнул дорожный колокольчик, завыл форейтор, и два тяжелых экипажа с грохотом вкатились
во двор, а за ними, вытянувшись в седлах,
как гончие, на мохноногих и горбоносых киргизах, влетели четыре оренбургских казака.
— Вот что, отец Сергей, — заговорил Лука Назарыч, не приглашая священника садиться. — Завтра нужно будет молебствие отслужить на площади… чтобы по всей форме. Образа поднять, хоругви, звон
во вся, — ну, уж вы там знаете,
как и что…
— Ну, скажи, что ты круглая дура! — бойко отвечал мальчик и был совершенно счастлив, что его слова вызывали сдержанный смех набравшейся
во двор толпы. — У тебя и рожа глупая,
как решето!
Трапезник Павел, худой черноволосый туляк, завидев выезжавший из господского дома экипаж, ударил
во вся, — он звонил отлично, с замиравшими переходами, когда колокола чуть гудели, и громкими трелями, от которых дрожала,
как живая, вся деревянная колокольня.
Глаза у пристанского разбойника так и горели, и охватившее его воодушевление передалось Нюрочке,
как зараза. Она шла теперь за Васей, сама не отдавая себе отчета. Они сначала вышли
во двор, потом за ворота, а через площадь к конторе уже бежали бегом, так что у Нюрочки захватывало дух.
Кросна сердито защелкали, и Ганна поняла, что пора уходить: не во-время пришла. «У, ведьма!» — подумала она, шагая через порог богатой избы, по которой снохи бегали,
как мыши в мышеловке.
Пашка старался усвоить грубый тон Илюшки, которому вообще подражал
во всем, — Илюшка был старше его и везде лез в первую голову. Из избы ребята прошли в огород, где и спрятались за худою баней, — отсюда через прясло было отлично видно,
как Тит поедет на покос.
Как на грех, снег перестал идти, и в белом сиянии показался молодой месяц. Теперь весь позор гущинского двора был на виду, а замываньем только размазали по ним деготь. Крикнувший голос принадлежал поденщице Марьке, которая возвращалась с фабрики
во главе остальной отпетой команды. Послышался визг, смех, хохот, и в Таисью полетели комья свежего снега.
Тут были и конюшни, и амбары, и кладовые, и какие-то таинственные клетушки,
как во всех раскольничьих постройках.
Опять распахнулись ворота заимки, и пошевни Таисьи стрелой полетели прямо в лес. Нужно было сделать верст пять околицы, чтобы выехать на мост через р. Березайку и попасть на большую дорогу в Самосадку. Пегашка стояла без дела недели две и теперь летела стрелой. Могутная была лошадка, точно сколоченная, и не кормя делала верст по сту.
Во всякой дороге бывала. Таисья молчала, изредка посматривая на свою спутницу, которая не шевелилась,
как мертвая.
Теперь к вам пришли, штобы вы урезонили свата, потому
как он совсем неправильные слова говорит и
во всем в отпор пошел…
Анфиса Егоровна сложила Нюрочкины пальчики в двуперстие и заставила молиться вместе с собой, отбивая поклоны по лестовке, которую называла «Христовою лесенкой». Потом она сама уложила Нюрочку, посидела у ней на кроватке, перекрестила на ночь несколько раз и велела спать. Нюрочке вдруг сделалось как-то особенно тепло, и она подумала о своей матери, которую помнила
как во сне.
Дети, взявшись за руки, весело побежали к лавкам, а от них спустились к фабрике, перешли зеленый деревянный мост и бегом понеслись в гору к заводской конторе. Это было громадное каменное здание, с такими же колоннами,
как и господский дом. На площадь оно выступало громадною чугунною лестницей, — широкие ступени тянулись
во всю ширину здания.
Аграфена видела, что матушка Енафа гневается, и всю дорогу молчала. Один смиренный Кирилл чувствовал себя прекрасно и только посмеивался себе в бороду: все эти бабы одинаковы, что мирские, что скитские, и всем им одна цена, и слабость у них одна женская. Вот Аглаида и глядеть на него не хочет, а что он ей сделал?
Как родила в скитах, он же увозил ребенка в Мурмос и отдавал на воспитанье! Хорошо еще, что ребенок-то догадался во-время умереть, и теперь Аглаида чистотою своей перед ним же похваляется.
Она видела Макара только издали,
как во сне, но и этого было достаточно, чтобы поднять в душе все старое.
Как человек бывалый, солдат спросил только про дорогу, давно ли выехали, благополучно ли доследовали, а об орде ни гугу. Пусть старик сам заговорит, а то еще не во-время спросишь.
Мир раскрывался перед ее полудетскими глазами
во всей своей непривлекательной наготе, и она,
как молодое растение, впитывала в себя окружающие ее мысли и чувства.
Авгарь подчинялась своему духовному брату
во всем и слушала каждое его слово,
как откровение. Когда на нее накатывался тяжелый стих, духовный брат Конон распевал псалмы или читал от писания. Это успокаивало духовную сестру, и ее молодое лицо точно светлело. Остальное время уходило на маленького Глеба, который уже начинал бодро ходить около лавки и детским лепетом называл мать сестрой.
Аристашка оцепенел,
как дупель, над которым охотничья собака сделала стойку. Он заметил всего одно: новый главный управляющий был кос на левый глаз, тогда
как он, Аристашка, имел косой правый глаз. Управляющий бойко взбежал
во второй этаж, осмотрел все комнаты и коротко приказал оставить себе всего две — кабинет и приемную, а остальные затворить.
Пока с горя Палач закутил «
во вся тяжкие»,
как умеет это делать только замотавшийся русский человек.
Ей первой Ганна призналась
во всем и просила совета,
как быть.
Во всех трудных случаях обыкновенно появлялась мастерица Таисья,
как было и теперь. Она уже была в сарайной, когда поднимали туда на руках Васю. Откуда взялась Таисья,
как она проскользнула в сарайную раньше всех, осталось неизвестным, да никто про это и не спрашивал. Таисья своими руками уложила Васю на кровать Сидора Карпыча, раздела, всего ощупала и сразу решила, что на молодом теле и не это износится.
Неточные совпадения
Городничий. Что, Анна Андреевна? а? Думала ли ты что-нибудь об этом? Экой богатый приз, канальство! Ну, признайся откровенно: тебе и
во сне не виделось — просто из какой-нибудь городничихи и вдруг; фу-ты, канальство! с
каким дьяволом породнилась!
Анна Андреевна. Ты, Антоша, всегда готов обещать. Во-первых, тебе не будет времени думать об этом. И
как можно и с
какой стати себя обременять этакими обещаниями?
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да
как же и не быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и
во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто
как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Городничий. Ведь оно,
как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно большой чин зашибить, потому что он запанибрата со всеми министрами и
во дворец ездит, так поэтому может такое производство сделать, что со временем и в генералы влезешь.
Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть в генералы?
Так
как я знаю, что за тобою,
как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать
во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито…