— А
хоть бы и так, — худого нет; не все в девках сидеть да книжки свои читать. Вот мудрите с отцом-то, — счастья бог и не посылает. Гляди-ко, двадцать второй год девке пошел, а она только смеется… В твои-то годы у меня трое детей было, Костеньке шестой год шел. Да отец-то чего смотрит?
Неточные совпадения
— Папа, пожалей меня, — говорила девушка, ласкаясь к отцу. — Находиться в положении вещи, которую всякий имеет право приходить осматривать
и приторговывать… нет, папа, это поднимает
такое нехорошее чувство в душе! Делается как-то обидно
и вместе с тем гадко… Взять
хоть сегодняшний визит Привалова: если
бы я не должна была являться перед ним в качестве товара, которому только из вежливости не смотрят в зубы, я отнеслась
бы к нему гораздо лучше, чем теперь.
Иван Яковлич ничего не отвечал, а только посмотрел на дверь, в которую вышел Привалов «Эх,
хоть бы частичку
такого капитала получить в наследство, — скромно подумал этот благочестивый человек, но сейчас же опомнился
и мысленно прибавил: — Нет, уж лучше
так, все равно отобрали
бы хористки, да арфистки, да Марья Митревна, да та рыженькая… Ах, черт ее возьми, эту рыженькую… Препикантная штучка!..»
— Мне иногда хочется умереть… — заговорила Зося тихим, прерывающимся голосом; лицо у нее покрылось розовыми пятнами, глаза потемнели. — Проходят лучшие молодые годы, а между тем найдется ли
хоть одна
такая минута, о которой можно было
бы вспомнить с удовольствием?.. Все бесцельно
и пусто, вечные будни,
и ни одной светлой минуты.
— А
хоть бы и так? — воскликнул Базаров. — Народ полагает, что когда гром гремит, это Илья пророк в колеснице по небу разъезжает. Что ж? Мне соглашаться с ним? Да притом — он русский, а разве я сам не русский?
— А
хоть бы и так, Николай Всеволодович, хоть бы и так? — осторожно вгляделся Лебядкин. — Ведь судьба-то моя какова! Даже стихи перестал писать, а когда-то и вы забавлялись моими стишками, Николай Всеволодович, помните, за бутылкой? Но конец перу. Написал только одно стихотворение, как Гоголь «Последнюю повесть», помните, еще он возвещал России, что она «выпелась» из груди его. Так и я, пропел, и баста.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно
хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли…
И батюшка будет гневаться, что
так замешкались.
Так бы, право, закатили славно! А лошадей
бы важных здесь дали.
Городничий. Не гневись! Вот ты теперь валяешься у ног моих. Отчего? — оттого, что мое взяло; а будь
хоть немножко на твоей стороне,
так ты
бы меня, каналья! втоптал в самую грязь, еще
бы и бревном сверху навалил.
— Отжившее-то отжившее, а всё
бы с ним надо обращаться поуважительнее.
Хоть бы Снетков… Хороши мы, нет ли, мы тысячу лет росли. Знаете, придется если вам пред домом разводить садик, планировать,
и растет у вас на этом месте столетнее дерево… Оно, хотя
и корявое
и старое, а всё вы для клумбочек цветочных не срубите старика, а
так клумбочки распланируете, чтобы воспользоваться деревом. Его в год не вырастишь, — сказал он осторожно
и тотчас же переменил разговор. — Ну, а ваше хозяйство как?
— Да, но в
таком случае, если вы позволите сказать свою мысль… Картина ваша
так хороша, что мое замечание не может повредить ей,
и потом это мое личное мнение. У вас это другое. Самый мотив другой. Но возьмем
хоть Иванова. Я полагаю, что если Христос сведен на степень исторического лица, то лучше было
бы Иванову
и избрать другую историческую тему, свежую, нетронутую.
Такой злодей;
хоть бы в сердце ударил — ну,
так уж
и быть, одним разом все
бы кончил, а то в спину… самый разбойничий удар!