Неточные совпадения
— Как я рада видеть вас… — торопливо
говорила Надежда Васильевна, пока Привалов раздевался в передней. —
Максим уж несколько раз спрашивал о вас… Мы пока остановились у доктора. Думали прожить несколько дней, а теперь уж идет вторая неделя. Вот сюда, Сергей Александрыч.
— Я буду вас ждать, —
говорила Надежда Васильевна, когда провожала Привалова в переднюю. — Мы еще о многом переговорим с вами… Да? Видели, в каком положении бедный
Максим… У него какое-то мудреное нервное расстройство, и я часто сама не узнаю его; совсем другой человек.
Максим говорил серьезно и с какою-то искренней важностью. В бурных спорах, которые происходили у отца Ставрученка с сыновьями, он обыкновенно не принимал участия и только посмеивался, благодушно улыбаясь на апелляции к нему молодежи, считавшей его своим союзником. Теперь, сам затронутый отголосками этой трогательной драмы, так внезапно ожившей для всех над старым мшистым камнем, он чувствовал, кроме того, что этот эпизод из прошлого странным образом коснулся в лице Петра близкого им всем настоящего.
— Ну и я не боюсь. Разве может быть, чтобы мужчина простудился скорее женщины? Дядя
Максим говорит, что мужчина не должен ничего бояться: ни холода, ни голода, ни грома, ни тучи.
Он прошёл Русь крест-накрест, и со всем, что я вижу в людях, его речи согласны. Народ непонятный и скучающий — отчего бы это?
Максим говорит — от глупости. Так ли? Дураки и сами весело живут и другим забавны…»
Неточные совпадения
Лакей, не оборачиваясь, бормотал что-то про себя, развязывая чемодан.
Максим Максимыч рассердился; он тронул неучтивца по плечу и сказал: — Я тебе
говорю, любезный…
Половину следующего дня она была тиха, молчалива и послушна, как ни мучил ее наш лекарь припарками и микстурой. «Помилуйте, —
говорил я ему, — ведь вы сами сказали, что она умрет непременно, так зачем тут все ваши препараты?» — «Все-таки лучше,
Максим Максимыч, — отвечал он, — чтоб совесть была покойна». Хороша совесть!
Уже было поздно и темно, когда я снова отворил окно и стал звать
Максима Максимыча,
говоря, что пора спать; он что-то пробормотал сквозь зубы; я повторил приглашение, — он ничего не отвечал.
— Да будто один Михеев! А Пробка Степан, плотник, Милушкин, кирпичник, Телятников
Максим, сапожник, — ведь все пошли, всех продал! — А когда председатель спросил, зачем же они пошли, будучи людьми необходимыми для дому и мастеровыми, Собакевич отвечал, махнувши рукой: — А! так просто, нашла дурь: дай,
говорю, продам, да и продал сдуру! — Засим он повесил голову так, как будто сам раскаивался в этом деле, и прибавил: — Вот и седой человек, а до сих пор не набрался ума.
— Вот — извольте видеть, как он
говорит, — пожаловался Фроленков. — Эх ты,
Максим, когда ты угомонишься, сумасшедший таракан?..