Неточные совпадения
— Отчего же он не остановился у Бахаревых? — соображала Заплатина, заключая свои кости в корсет. — Видно, себе на уме… Все-таки сейчас поеду к Бахаревым. Нужно предупредить Марью Степановну… Вот
и партия Nadine. Точно с неба жених свалился! Этакое счастье этим богачам: своих денег не знают куда
девать, а тут, как снег на голову, зять миллионер… Воображаю: у Ляховского дочь, у Половодова сестра, у Веревкиных дочь, у Бахаревых целых две… Вот извольте тут
разделить между ними одного жениха!..
Привалов шел за Василием Назарычем через целый ряд небольших комнат, убранных согласно указаниям моды последних
дней. Дорогая мягкая мебель, ковры, бронза, шелковые драпировки на окнах
и дверях —
все дышало роскошью, которая невольно бросалась в глаза после скромной обстановки кабинета. В небольшой голубой гостиной стояла новенькая рояль Беккера; это было новинкой для Привалова,
и он с любопытством взглянул на кучку нот, лежавших на пюпитре.
Всего несколько
дней назад Хионии Алексеевне представлялся удобный случай к этому, но она не могла им воспользоваться, потому что тут была замешана его сестра, Анна Павловна; а Анна Павловна, девушка хотя
и не первой молодости
и считает себя передовой, но…
и т. д.
и т. д.
Дело кончилось тем, что Верочка,
вся красная, как пион, наклонилась над самой тарелкой; кажется, еще одна капелька,
и девушка раскатилась бы таким здоровым молодым смехом, какого стены бахаревского дома не слыхали со
дня своего основания.
— Когда я получил телеграмму о смерти Холостова, сейчас же отправился в министерство навести справки. У меня там есть несколько знакомых чиновников, которые
и рассказали
все, то есть, что решение по
делу Холостова было получено как раз в то время, когда Холостов лежал на столе,
и что министерство перевело его долг на заводы.
— Взять теперешних ваших опекунов: Ляховский — тот давно присосался, но поймать его ужасно трудно; Половодов еще только присматривается, нельзя ли сорвать свою долю. Когда я был опекуном, я из кожи лез, чтобы, по крайней мере, привести
все в ясность; из-за этого
и с Ляховским рассорился,
и опеку оставил, а на мое место вдруг назначают Половодова. Если бы я знал… Мне хотелось припугнуть Ляховского, а тут вышла вон какая история. Кто бы этого мог ожидать? Погорячился,
все дело испортил.
— Нет, постой. Это еще только одна половина мысли. Представь себе, что никакого миллионера Привалова никогда не существовало на свете, а существует миллионер Сидоров, который является к нам в дом
и в котором я открываю существо, обремененное
всеми человеческими достоинствами, а потом начинаю думать: «А ведь не дурно быть madame Сидоровой!» Отсюда можно вывести только такое заключение, что
дело совсем не в том, кто явится к нам в дом, а в том, что я невеста
и в качестве таковой должна кончить замужеством.
Девушка
разделила судьбу других богатых невест:
все завидовали ее счастью, которое заключалось в гуляевских
и приваловских миллионах.
После его смерти
все в его собственном доме
и в доме Привалова пошло вверх
дном.
Несмотря на свою близость к старику Гуляеву, а также
и на то, что в течение многих лет он вел
все его громадные
дела, Бахарев сам по себе ничего не имел, кроме знания приискового
дела и несокрушимой энергии.
После одного крупного разговора отец
и сын разошлись окончательно, хотя, собственно говоря,
все дело вышло из пустяков.
Устроить скандал в местном клубе, выбить стекла в избушке какой-нибудь благочестивой вдовы, освистать актрису, отколотить извозчика —
все это было
делом рук Виктора Васильича
и составило ему почетную репутацию в среде узловской jeunesse doree. [золотой молодежи (фр.).]
Для этой гигантской работы застоявшейся провинциальной мысли
и не знавшей удержу фантазии достаточно было
всего нескольких
дней, пока Привалов отдыхал от дороги в «Золотом якоре».
Хиония Алексеевна в эти немногие
дни не только не имела времени посетить свою приятельницу, но даже потеряла всякое представление о переменах
дня и ночи. У нее был полон рот самых необходимых хлопот, потому что нужно было приготовить квартиру для Привалова в ее маленьком домике. Согласитесь, что это была самая трудная
и сложная задача, какую только приходилось когда-нибудь решать Хионии Алексеевне. Но прежде мы должны сказать, каким образом
все это случилось.
— Конечно, только пока… — подтверждала Хиония Алексеевна. — Ведь не будет же в самом
деле Привалов жить в моей лачуге… Вы знаете, Марья Степановна, как я предана вам,
и если хлопочу, то не для своей пользы, а для Nadine. Это такая девушка, такая… Вы не знаете ей цены, Марья Степановна! Да… Притом, знаете, за Приваловым
все будут ухаживать, будут его ловить… Возьмите Зосю Ляховскую, Анну Павловну, Лизу Веревкину — ведь
все невесты!.. Конечно,
всем им далеко до Nadine, но ведь чем враг не шутит.
Чай прошел самым веселым образом. Старинные пузатенькие чашки, сахарница в виде барашка с обломленным рогом, высокий надутый чайник саксонского фарфора, граненый низкий стакан с плоским
дном —
все дышало почтенной древностью
и смотрело необыкновенно добродушно. Верочка болтала, как птичка, дразнила кота
и кончила тем, что подавилась сухарем. Это маленькое происшествие немного встревожило Павлу Ивановну,
и она проговорила, покачивая седой головой...
— Тут
все мое богатство…
Все мои права, — с уверенной улыбкой повторил несколько раз старик, дрожавшими руками развязывая розовую ленточку. — У меня
все отняли… ограбили… Но права остались,
и я получу
все обратно… Да. Это верно… Вы только посмотрите на бумаги… ясно, как
день. Конечно, я очень давно жду, но что же делать.
Странное
дело, это девичье имя осветило каким-то совершенно новым светом
все его заветные мечты
и самые дорогие планы.
—
И отлично; значит, к заводскому
делу хочешь приучать себя? Что же, хозяйский глаз да в таком
деле — первее
всего.
Неопределенное положение
дел оставляло в руках Хионии Алексеевны слишком много свободного времени, которое теперь
все целиком
и посвящалось Агриппине Филипьевне, этому неизменному старому другу.
— А я все-таки знаю
и желаю, чтобы Nicolas хорошенько подобрал к рукам
и Привалова
и опекунов… Да. Пусть Бахаревы останутся с носом
и любуются на свою Nadine, а мы женим Привалова на Алле… Вот увидите. Это только нужно повести
дело умненько: tete-a-tete, [свидание наедине (фр.).] маленький пикник, что-нибудь вроде нервного припадка… Ведь эти мужчины
все дураки: увидали женщину, —
и сейчас глаза за корсет. Вот мы…
Представьте себе, этот отчет просто
все дело испортил, а между тем мы тут ни душой, ни телом не виноваты: отчет составлен
и теперь гуляет в опекунском совете второй год.
«Недостает решительности!
Все зависит от того, чтобы повести
дело смелой, твердой рукой, — думал Половодов, ходя по кабинету из угла в угол. — Да еще этот дурак Ляховский тут торчит:
дела не делает
и другим мешает. Вот если бы освободиться от него…»
— Вы хотите сказать о Nicolas? Это старая новость… Только едва ли они чего-нибудь добьются: Привалов
и раньше
все время хлопотал в Петербурге по своему
делу.
Оскар Филипыч в нескольких словах дал заметить Половодову, что ему в тонкости известно не только
все дело по опеке, но
все его мельчайшие подробности
и особенно слабые места. Половодов с возраставшим удивлением слушал улыбавшегося немца
и, наконец, проговорил...
— Очень хорошо, очень хорошо, — невозмутимо продолжал дядюшка. — Прежде
всего, конечно, важно выяснить взаимные отношения, чтобы после не было ненужных недоразумений. Да, это очень важно. Ваша откровенность делает вам честь… А если я вам, Александр Павлыч, шаг за шагом расскажу, как мы сначала устраним от
дел Ляховского, затем поставим вас во главе
всего предприятия
и, наконец, дадим этому Привалову как раз столько, сколько захотим, — тогда вы мне поверите?
— О, это прекрасно, очень прекрасно,
и, пожалуйста, обратите на это особенное внимание… Как
все великие открытия,
все дело очень просто, просто даже до смешного: старший Привалов выдает на крупную сумму векселей, а затем объявляет себя несостоятельным. Опекунов побоку, назначается конкурс, а главным доверенным от конкурса являетесь вы… Тогда
все наследники делаются пешками,
и во
всем вы будете зависеть от одной дворянской опеки.
Из-за этого
и дело затянулось, но Nicolas может устроить на свой страх то, чего не хочет Привалов,
и тогда
все ваше
дело пропало, так что вам необходим в Петербурге именно такой человек, который не только следил бы за каждым шагом Nicolas, но
и парализовал бы
все его начинания,
и в то же время устроил бы конкурс…
— Может быть, буду
и золотым, если вы это время сумеете удержать Привалова именно здесь, на Урале. А это очень важно, особенно когда старший Привалов объявит себя несостоятельным.
Все дело можно будет испортить, если упустить Привалова.
— Девичье
дело, Марья Степановна… Нынче образованные да бойкие девицы пошли, не как в наше время. Ну, у них уж
все по-своему
и выходит.
— В том-то
и дело, что Костя доказывает совершенно противное, то есть что если обставить приисковых рабочих настоящим образом, тогда лучшие прииски будут давать предпринимателям одни убытки. Они поспорили горячо,
и Костя высказался очень резко относительно происхождения громадных богатств, нажитых золотом. Тут досталось
и вашим предкам отчасти, а отец принял
все на свой счет
и ужасно рассердился на Костю.
— Да по
всему: у вас просто сердце не лежит к заводскому
делу, а Костя в этом отношении фанатик. Он решительно
и знать ничего не хочет, кроме заводского
дела.
— Теперь я понимаю, — говорила Надежда Васильевна. — Мне кажется, что папа просто не понял вас тогда
и согласится с вами, когда хладнокровно обсудит
все дело.
Нужно сознаться, что он знал
все дело, как свои пять пальцев,
и артистически набросал картину настоящего положения
дел по опеке.
— Я не буду говорить о себе, а скажу только о вас. Игнатий Львович зарывается с каждым
днем все больше
и больше. Я не скажу, чтобы его курсы пошатнулись от того
дела, которое начинает Привалов; но представьте себе: в одно прекрасное утро Игнатий Львович серьезно заболел,
и вы… Он сам не может знать хорошенько собственные
дела,
и в случае серьезного замешательства
все состояние может уплыть, как вода через прорванную плотину. Обыкновенная участь таких людей…
— А вы, Игнатий Львович,
и возьмите себе чиновника в кучера-то, — так он в три
дня вашего Тэку или Батыря без
всех четырех ног сделает за восемь-то цалковых. Теперь взять Тэка… какая это лошадь есть, Игнатий Львович? Одно слово — разбойник: ты ей овса несешь, а она зубищами своими ладит тебя прямо за загривок схватить… Однова пятилась да пятилась, да совсем меня в угол
и запятила. Думаю, как брызнет задней ногой, тут тебе, Илья,
и окончание!.. Позвольте, Игнатий Львович, насчет жалов…
— Так
и есть, по
всем правилам своего искусства, значит, вел
дело, — заговорил Веревкин, вытирая выступившие от смеха на глазах слезы.
— На востоке женщина любит припадками
и как-то уж слишком откровенно:
все дело сводится на одну животную сторону.
— Для вас прежде
всего важно выиграть время, — невозмутимо объяснял дядюшка, — пока Веревкин
и Привалов будут хлопотать об уничтожении опеки, мы устроим самую простую вещь — затянем
дело. Видите ли, есть в Петербурге одна дама. Она не куртизанка, как принято понимать это слово, вот только имеет близкие сношения с теми сферами, где…
— Очень редко… Ведь мама никогда не ездит туда,
и нам приходится всегда тащить с собой папу. Знакомых мало, а потом приедешь домой, — мама
дня три дуется
и все вздыхает. Зимой у нас бывает бал… Только это совсем не то, что у Ляховских. Я в прошлом году в первый раз была у них на балу, — весело, прелесть! А у нас больше купцы бывают
и только пьют…
Старик остался в гостиной
и долго разговаривал с Приваловым о
делах по опеке
и его визитах к опекунам. По лицу старика Привалов заметил, что он недоволен чем-то, но сдерживает себя
и не высказывается. Вообще
весь разговор носил сдержанный, натянутый характер, хотя Василий Назарыч
и старался казаться веселым
и приветливым по-прежнему.
Днем старику как будто веселее,
и он
все поглядывает через двор, в людскую, где
всем верховодит немая Досифея.
Придет Лука в кухню, подсядет к самому столу, у которого командует Досифея,
и терпеливо ждет, когда она несколькими жестами объяснит
все дело.
— Поправимся?! Нет, я тебя сначала убью… жилы из тебя вытяну!! Одно только лето не приехал на прииски,
и все пошло кверху
дном. А теперь последние деньги захватил Работкин
и скрылся… Боже мой!! Завтра же еду
и всех вас переберу… Ничего не делали, пьянствовали, безобразничали!! На кого же мне положиться?!
— Папа, зачем же ты так волнуешься? Ведь этим
дела не поправить… Нужно успокоиться, а потом
и обсудить
все обстоятельства.
Но насколько хорош
и незаменим был Шелехов на разведках, настолько же он был несносен
и даже жалок во
все остальное время, когда
все дело сводилось на систематический, упорный труд. Шелехов мог работать только порывами, с изумительной энергией
и настойчивостью, но к правильному труду он положительно был неспособен.
— Я думаю, что ты сегодня сходишь к Сергею Александрычу, — сказала Хиония Алексеевна совершенно равнодушным тоном, как будто речь шла о
деле, давно решенном. — Это наконец невежливо, жилец живет у нас чуть не полгода, а ты
и глаз к нему не кажешь. Это не принято.
Все я да я: не идти же мне самой в комнаты холостого молодого человека!..
Собственно, мебель ничего не стоила: ну, ковры, картины, зеркала еще туда-сюда; а вот в стеклянном шкафике красовались японский фарфор
и китайский сервиз — это совсем другое
дело,
и у Хины потекли слюнки от одной мысли, что
все эти безделушки можно будет приобрести за бесценок.
Марья Степановна именно того
и ждала, чтобы Привалов открылся ей, как на духу. Тогда она
все извинила бы ему
и все простила, но теперь другое
дело: он, очевидно, что-то скрывает от нее, значит, у него совесть не чиста.
—
И хорошо сделали, потому что, вероятно, узнали бы не больше того, что уже слышали от мамы. Городские слухи о нашем разорении — правда… В подробностях я не могу объяснить вам настоящее положение
дел, да
и сам папа теперь едва ли знает
все. Ясно только одно, что мы разорены.