— Чего зря-то: неминучее дело. Не за себя хлопочу, а за сестер. Вон слухи пали, Гарусов бежал с своих заводов… Казачишки с ордой хрестьян зорят.
Дойдут и до нас… Большой ответ дашь, игумен, за души неповинные. Богу один ответ, а начальству другой… Вот и матушка-воеводша с нами страдать остается, и сестра Фоина в затворе.
Неточные совпадения
Ходила, ходила Охоня, надоело попу Мирону ее ждать,
и уехал он домой вместе со служкой Гермогеном, а Охоня дошла-таки
до своего. Пришла она раз своим обычаем к судной избе, припала к оконцу, а солдаты накинулись отгонять ее.
— Не казачишками тут дело пахнет, Полуект Степаныч. Получил я опасное письмо, штобы на всякий случай обитель ущитить можно было от воровских людей. Как бы похуже своей монастырской дубинщины не вышло, я так мекаю… А ты сидишь у себя в Усторожье
и сном дела не знаешь.
До глухого еще вести не
дошли.
— Жалятся благоуветливые старицы на Фоину, — шепотом сообщала попадья. — Мирской мятеж проявляет
и доходит до остервенения злобы. Игуменье Досифее постоянно встречные слова говорит, ссорится
и супротивничает. Холопками сестер величает…
— Давно об этом молва-то идет… Пора. Занищал народ вконец, хоть одинова надо дыхнуть, а батюшка на выручку хрестьянам идет.
И до нас
дойдет… Увидит нашу маету
и вырешит всех. Двоеданы, слышь, засылку уже делали на Яик, да ни с чем выворотилась засылка: повременить казаки наказывали.
Молва уже облетела по казачьим уметам
и станицам, перекинулась в орду
и дошла до заводов.
В Европе необыкновенные события. Они повременно
доходят и до тебя. Ты можешь себе представить, с какою жадностью мы следим за их ходом, опережающим все соображения. Необыкновенно любопытное настает время.
Неточные совпадения
«Иван Александрович, ступайте департаментом управлять!» Я, признаюсь, немного смутился, вышел в халате: хотел отказаться, но думаю:
дойдет до государя, ну да
и послужной список тоже…
Стародум. О сударыня!
До моих ушей уже
дошло, что он теперь только
и отучиться изволил. Я слышал об его учителях
и вижу наперед, какому грамотею ему быть надобно, учася у Кутейкина,
и какому математику, учася у Цыфиркина. (К Правдину.) Любопытен бы я был послушать, чему немец-то его выучил.
Они тем легче могли успеть в своем намерении, что в это время своеволие глуповцев
дошло до размеров неслыханных. Мало того что они в один день сбросили с раската
и утопили в реке целые десятки излюбленных граждан, но на заставе самовольно остановили ехавшего из губернии, по казенной подорожной, чиновника.
Он спал на голой земле
и только в сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир
и тотчас же бил в барабан; курил махорку
до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты
и те краснели, когда
до обоняния их
доходил запах ее; ел лошадиное мясо
и свободно пережевывал воловьи жилы.
Разом, без всякого предварительного уговора, уцелевшие от бригадирских когтей сто пятьдесят"крестов"очутились на площади ("отпадшие"вновь благоразумно скрылись)
и,
дойдя до градоначальнического дома, остановились.