Неточные совпадения
Брат Аксиньи, который на прииске был известен под уменьшительным именем Гараськи, совсем не походил на свою красивую сестру. Его хилая и тщедушная фигура с вялыми движениями и каким-то
серым лицом, рядом с сестрой, казалась просто жалкой; только в иззелена-серых глазах загорался иногда насмешливый,
злой огонек да широкие губы складывались в неопределенную, вызывающую улыбку. В моих глазах Гараська был просто бросовый парень, которому нечего и думать тянуться за настоящим мужиком.
Неточные совпадения
Когда он, один, пил чай, явились Туробоев и Варавка,
серые, в пыльниках; Варавка был похож на бочку, а Туробоев и в
сером, широком мешке не потерял своей стройности, а сбросив с плеч парусину, он показался Климу еще более выпрямленным и подчеркнуто сухим. Его холодные глаза углубились в синеватые тени, и что-то очень печальное,
злое подметил Клим в их неподвижном взгляде.
Из хозяев никто не говорил по-английски, еще менее по-французски. Дед хозяина и сам он, по словам его, отличались нерасположением к англичанам, которые «наделали им много
зла», то есть выкупили черных, уняли и унимают кафров и другие хищные племена, учредили новый порядок в управлении колонией, провели дороги и т. п. Явился сын хозяина, здоровый, краснощекий фермер лет двадцати пяти, в
серой куртке,
серых панталонах и
сером жилете.
— Васька, куда, постреленок, убежал? — закричала выбежавшая из избы в грязной,
серой, как бы засыпанной
золой рубахе баба и с испуганным лицом бросилась вперед Нехлюдова, подхватила ребенка и унесла в избу, точно она боялась, что Нехлюдов сделает что-нибудь над ее дитей.
…Вот клубится // Пыль. Все ближе… Стук шагов, // Мерный звон цепей железных, // Скрип телег и лязг штыков. // Ближе. Громче. Вот на солнце // Блещут ружья. То конвой; // Дальше длинные шеренги //
Серых сукон. Недруг
злой, // Враг и свой, чужой и близкий. // Все понуро в ряд бредут, // Всех свела одна недоля, // Всех сковал железный прут…
Робкая, притаившаяся за окном тишина, сменив шум, обнажала в селе что-то подавленное, запуганное, обостряла в груди ощущение одиночества, наполняя душу сумраком,
серым и мягким, как
зола.