Уношу с собой сознание, что сознательно никому
не сделал зла, а если и делал ошибки, то по присущей всякому человеку слабости.
Неточные совпадения
— Видал я господ всяких, Степан Романыч, а все-таки
не пойму их никак…
Не к тебе речь говорится, а вообще. Прежнее время взять, когда мужики за господами жили, — правильные были господа, настоящие: зверь так зверь, во всю меру, добрый так добрый, лакомый так лакомый. А все-таки
не понимал я, как это всякую совесть в себе загасить… Про нынешних и говорить нечего: он и зла-то
не может
сделать, засилья нет, а так, одно званье что барин.
«Короче, потому что быстро хожу», — сообразил он. Думалось о том, что в городе живет свыше миллиона людей, из них — шестьсот тысяч мужчин, расположено несколько полков солдат, а рабочих, кажется, менее ста тысяч, вооружено из них, говорят, не больше пятисот. И эти пять сотен держат весь город в страхе. Горестно думалось о том, что Клим Самгин, человек, которому ничего не нужно, который никому
не сделал зла, быстро идет по улице и знает, что его могут убить. В любую минуту. Безнаказанно…
Идеал — любить врагов, ненавидящих нас; заповедь, указывающая степень достижения, ниже которой вполне возможно не спускаться, —
не делать зла врагам, говорить о них доброе, не делать различия между ними и своими согражданами.
Неточные совпадения
Иной добра
не делает, // И
зла за ним
не видится, // Иного
не поймешь.
— Простить я
не могу, и
не хочу, и считаю несправедливым. Я для этой женщины
сделал всё, и она затоптала всё в грязь, которая ей свойственна. Я
не злой человек, я никогда никого
не ненавидел, но ее я ненавижу всеми силами души и
не могу даже простить ее, потому что слишком ненавижу за всё то
зло, которое она
сделала мне! — проговорил он со слезами злобы в голосе.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что
делают и думают они, те самые, которые
не хотели принимать его проектов и были причиной всего
зла в России, что тогда уже близко было к концу; и потому охотно отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— Ты ведь
не признаешь, чтобы можно было любить калачи, когда есть отсыпной паек, — по твоему, это преступление; а я
не признаю жизни без любви, — сказал он, поняв по своему вопрос Левина. Что ж
делать, я так сотворен. И право, так мало делается этим кому-нибудь
зла, а себе столько удовольствия…
И они проводят какую-нибудь мысль, направление, в которое сами
не верят, которое
делает зло; и всё это направление есть только средство иметь казенный дом и столько-то жалованья.