Неточные совпадения
Это была ужасная ночь, полная молчаливого отчаяния и бессильных
мук совести. Ведь все равно прошлого не вернешь, а начинать
жить снова поздно. Но совесть — этот неподкупный судья, который приходит ночью, когда все стихнет, садится у изголовья и начинает свое жестокое дело!.. Жениться на Фене? Она первая не согласится… Усыновить ребенка — обидно для матери, на которой можно жениться и на которой не женятся. Сотни комбинаций вертелись
в голове Карачунского, а решение вопроса ни на волос не подвинулось вперед.
Неточные совпадения
К чему они, лучше ли я буду сознавать тогда, раздавленный
муками, идиотством,
в старческом бессилии после двадцатилетней каторги, чем теперь сознаю, и к чему мне тогда и
жить?
По ее рассказам, нищий этот был великий грешник и злодей,
в голодный год он продавал людям
муку с песком, с известкой, судился за это, истратил все деньги свои на подкупы судей и хотя мог бы
жить в скромной бедности, но вот нищенствует.
— Вы мне нужны, — шептала она: — вы просили
мук, казни — я дам вам их! «Это жизнь!» — говорили вы: — вот она — мучайтесь, и я буду мучаться, будем вместе мучаться… «Страсть прекрасна: она кладет на всю жизнь долгий след, и этот след люди называют счастьем!..» Кто это проповедовал? А теперь бежать: нет! оставайтесь, вместе кинемся
в ту бездну! «Это жизнь, и только это!» — говорили вы, — вот и давайте
жить! Вы меня учили любить, вы преподавали страсть, вы развивали ее…
Позовет ли его опекун посмотреть, как молотят рожь, или как валяют сукно на фабрике, как белят полотна, — он увертывался и забирался на бельведер смотреть оттуда
в лес или шел на реку,
в кусты,
в чащу, смотрел, как возятся насекомые, остро глядел, куда порхнула птичка, какая она, куда села, как почесала носик; поймает ежа и возится с ним; с мальчишками удит рыбу целый день или слушает полоумного старика, который
живет в землянке у околицы, как он рассказывает про «Пугача», — жадно слушает подробности жестоких
мук, казней и смотрит прямо ему
в рот без зубов и
в глубокие впадины потухающих глаз.
— Бабушка презирает меня, любит из жалости! Нельзя
жить, я умру! — шептала она Райскому. Тот бросался к Татьяне Марковне, передавая ей новые
муки Веры. К ужасу его, бабушка, как потерянная, слушала эти тихие стоны Веры, не находя
в себе сил утешить ее, бледнела и шла молиться.