Неточные совпадения
Было сие весьма необдуманно и, скажу, даже глупо, ибо
народ зажег свечи и пошел по домам, воспевая „мучителя фараона“ и крича: „Господь поборает вере мучимой; и ветер свещей не гасит“; другие кивали на меня и вопили: „Подай нам нашу Пречистую покровенную Богородицу и поклоняйся своей простоволосой в немецком платье“.
Она и великой императрице Екатерине знаема
была, и Александр император, поговорив с нею, находил необременительною для себя эту ее беседу; а наиболее всего она известна в
народе тем, как она в молодых летах своих одна с Пугачевым сражалась и нашла, как себя от этого мерзкого зверя защитить.
Тогда министр финансов сообщил будто бы обер-прокурору святейшего синода, что совершенное запрещение горячего вина, посредством сильно действующих на умы простого
народа религиозных угроз и клятвенных обещаний, не должно
быть допускаемо, как противное не только общему понятию о пользе умеренного употребления вина, но и тем постановлениям, на основании которых правительство отдало питейные сборы в откупное содержание.
Пей, бедный
народ, и распивайся!
Но этого мало ему
было, и он, глумясь над цивилизацией, порицал патриотизм и начала национальные, а далее осмеивал детям благопристойность, представляя ее во многих отношениях даже безнравственною, и привел такой пример сему, что
народы образованные скрывают акт зарождения человека, а не скрывают акта убийства, и даже оружия войны на плечах носят.
«Да; мы
народ не лиходейный, но добрый», — размышлял старик, идучи в полном спокойствии служить раннюю обедню за сей
народ не лиходейный, но добрый. Однако же этот покой
был обманчив: под тихою поверхностью воды, на дне, дремал крокодил.
Выхожу я с просфорой на левый клирос, так как я с покойным дьячком Ефимычем на левом клиросе тонким голосом
пел, и вдруг мне в
народе представились и матушка, и отец, и братец Иван Афанасьевич.
Батушку-то с матушкой я в
народе еще и не очень вижу, но братец Иван Афанасьевич, он такой
был… этакой гвардион, я его сейчас увидал.
— Как не
было? Вы говорите мне прямо все, смело и откровенно, как попу на духу, потому что я друг
народа, а не враг. Ахилла-дьякон вас обидел?
— Впрочем, откупа уничтожены экономистами, — перебросился вдруг Препотенский. — Экономисты утверждали, что чем водка
будет дешевле, тем меньше ее
будут пить, и соврали. Впрочем, экономисты не соврали; они знают, что для того, чтобы
народ меньше пьянствовал, требуется не одно то, чтобы водка подешевела. Надо, чтобы многое не шло так, как идет. А между тем к новому стремятся не экономисты, а одни… «новые люди».
Этот духовный элемент, столь близкий к
народу, с другой стороны, видимо начинает сближаться и со всею земщиной, то
есть с поместным дворянством.
Г-н Туганов,
быв здесь на вечере у здешнего исправника, говорил, что „от земли застят солнце“, очевидно разумея под словом земля —
народ, а под солнцем — монарха, но а кто же застит, то уже не трудно определить, да, впрочем, он и сам это объяснил, сказав в разговоре, что он человек земский, а „губернатор калиф на час“.
— Батюшка, сошлите меня, куда милость ваша
будет, а только мне теперь здесь жить невозможно! Сейчас
народ на берегу собравшись, так все к моей морде и подсыкаются.
Через месяц Ахилла писал из Москвы, сколь она ему понравилась, но что
народ здесь прелукавый, и особенно певчие, которые два раза звали его
пить вместе лампопό, но что он, «зная из практики, что такое обозначает сие лампопό, такой их певческой наглости только довольно подивился».
— Это просто я не знаю как и назвать, что это такое! Все, все, все как
есть нехорошо. Ах ты боже мой! Можно ли так человека огорчать? Ну, если не нравится тебе, нехорошо, — ну, потерпи, помолчи, уважь… ведь я же старался… Тьфу! Что за поганый
народ — люди!
В дело вмешался протоиерей Грацианский: он обратился к
народу с речью о суеверии, в которой уверял, что таких чертей, которые снимают платки и шинели, вовсе нет и что бродящий ночами по городу черт
есть, всеконечно, не черт, а какой-нибудь ленивый бездельник, находящий, что таким образом, пугая людей в костюме черта, ему удобнее грабить.
Город, несмотря на ранний час утра,
был уже взволнован новостию, и густая толпа
народа, как море вокруг скалы, билась около присутственных мест, где жил в казенной квартире сам ротмистр Порохонцев.
Для Константина
народ был только главный участник в общем труде, и, несмотря на всё уважение и какую-то кровную любовь к мужику, всосанную им, как он сам говорил, вероятно с молоком бабы-кормилицы, он, как участник с ним в общем деле, иногда приходивший в восхищенье от силы, кротости, справедливости этих людей, очень часто, когда в общем деле требовались другие качества, приходил в озлобление на народ за его беспечность, неряшливость, пьянство, ложь.
Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi» [«Зют», «Черт возьми», «Пст, пст, моя крошка» (фр.).] и т.п. Он произносил их в совершенстве, с настоящим парижским шиком,и в то же время говорил «si j’aurais» вместо «si j’avais», [Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б я имел» (фр.).] «absolument» [Безусловно (фр.).] в смысле: «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на их языке, как ангелы, «comme des anges».
Зашли в ресторан, в круглый зал, освещенный ярко, но мягко, на маленькой эстраде играл струнный квартет, музыка очень хорошо вторила картавому говору, смеху женщин, звону стекла,
народа было очень много, и все как будто давно знакомы друг с другом; столики расставлены как будто так, чтоб удобно было любоваться костюмами дам; в центре круга вальсировали высокий блондин во фраке и тоненькая дама в красном платье, на голове ее, точно хохол необыкновенной птицы, возвышался большой гребень, сверкая цветными камнями.
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и
были какие взятки, то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой
народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Чудно все завелось теперь на свете: хоть бы народ-то уж
был видный, а то худенький, тоненький — как его узнаешь, кто он?
Поят народ распущенный, // Зовут на службы земские, // Сажают, учат грамоте, — // Нужна ему она!
Солдат ударил в ложечки, // Что
было вплоть до берегу //
Народу — все сбегается. // Ударил — и запел:
Довольно! Окончен с прошедшим расчет, // Окончен расчет с господином! // Сбирается с силами русский
народ // И учится
быть гражданином.