Неточные совпадения
С летами все это обошлось; старики, примирившись с молодой монахиней, примерли; брат, над которым она имела сильный умственный перевес, возвратясь из своих походов,
очень подружился с нею; и вот сестра Агния
уже осьмой год сменила умершую игуменью Серафиму и блюдет суровый устав приюта не умевших найти в жизни ничего, кроме горя и страдания.
— Известно как замужем. Сама хорошо себя ведешь, так и тебе хорошо. Я ж мужа почитала, и он меня жалел. Только свекровь
очень уж строгая была. Страсть какие они были суровые.
Рядом с матерью сидит старшая дочь хозяев, Зинаида Егоровна, второй год вышедшая замуж за помещика Шатохина,
очень недурная собою особа с бледно-сахарным лицом и капризною верхнею губкою; потом матушка-попадья,
очень полная женщина в
очень узком темненьком платье, и ее дочь,
очень тоненькая, миловидная девушка в
очень широком платье, и, наконец, Соня Бахарева.
На дворе училища было постоянно
очень тихо, но все-таки двор два раза в день оглашался веселыми, резкими голосами школьников, а
уж зато в саду, начинавшемся за смотрительским флигелем, постоянно царила ненарушимая, глубокая тишина.
— Да что же понимать, maman? — совсем нетерпеливо спросила после короткой паузы Лиза. — У тети Агнии я сказала свое мнение, может быть,
очень неверное и, может быть,
очень некстати, но неужто это
уж такой проступок, которым нужно постоянно пилить меня?
За женихами падать
очень уж так нечего.
— Известно:
очень уж, говорят, он много на церквы жертвует.
— Только
уж обмеру у него на ссыпки
очень тоже много, — замечал задний мужик.
— Мне
очень мило, — начал Зарницын, — мне
очень мило, хоть теперь, когда я
уже намерен оставить род моей службы, засвидетельствовать вам мое сочувствие за те реформы, которые хотя слегка, но начинают
уже чувствоваться по нашему учебному округу.
Этот план
очень огорчал Марью Михайловну Райнер и, несмотря на то, что крутой Ульрих, видя страдания жены, год от году откладывал свое переселение, но тем не менее все это терзало Марью Михайловну. Она была далеко не прочь съездить в Швейцарию и познакомиться с родными мужа, но совсем туда переселиться, с тем чтобы
уже никогда более не видать России, она ни за что не хотела. Одна мысль об этом повергала ее в отчаяние. Марья Михайловна любила родину так горячо и просто.
Он был
очень тщательно обучен многому, между прочим, и был замечательный лингвист. Теперь он
уже мог и сам продолжать свое домашнее образование без руководителя! Он мог даже и так поступить в любой университет, но разбитый старик об этом пока не думал.
Теперь о ее красоте, конечно,
уже никто и не говорил; а смолоду, рассказывали, она была
очень неавантажна.
Маркиза
уж колебалась. Ей
очень нравилась «опасность», но она была слишком честна для того, чтобы играть чужим именем из одной прихоти.
По поводу открытой Бычковым приписки на «рае Магомета» у Лизы задался
очень веселый вечер. Переходя от одного смешного предмета к другому, гости засиделись так долго, что когда Розанов, проводив до ворот Полиньку Калистратову, пришел к своей калитке, был
уже второй час ночи.
Работа эта, видно, его
очень занимала. Сидя в одном белье на полу, он тщательнейшим образом разобрал вещи, пересмотрел их, и когда уложил снова, то на дворе было
уже светло.
Ей надоел
уже чуланчик, в котором она высидела двое суток у Рогнеды Романовны, и она
очень хорошо знала, что муж ее не задушит.
— Позвольте. Оставьте ей ребенка: девочка еще мала; ей ничего
очень дурного не могут сделать. Это вы
уж так увлекаетесь. Подождите полгода, год, и вам отдадут дитя с руками и с ногами. А так что же будет: дойдет ведь до того, что
очень может быть худо.
У нее, как говорится, голос упал:
очень уж все это на нее подействовало.
— Она
очень умная женщина, — говорила Варвара Ивановна о маркизе, — но у нее
уж ум за разум зашел; а мое правило просто: ты девушка, и повинуйся. А то нынче они
очень уж сувки, да не лувки.
Егор Николаевич, ко всеобщему удивлению, во всей этой передряге не принимал ровно никакого участия. Стар
уж он становился, удушье его мучило, и к этому удушью присоединилась еще новая болезнь, которая
очень пугала Егора Николаевича и отнимала у него последнюю энергию.
— Да, он пойдет. Они
уж около месяца здесь и тоже устраиваются. — Мы
очень часто видимся, — добавил, помолчав, Розанов.
— Вот то-то и есть, что у нас от слова-то
очень далеко до дела. На словах вот мы отрицаемся важных чувств, выдуманных цивилизациею, а на деле какой-нибудь
уж чисто ложный стыд сейчас нас и останавливает.
Громадное животное, отогнанное стадом за преклонность лет и тяжесть своего тела, очевидно,
уж было
очень старо и искало покоя у готового сена.
— Сердит
уж ты
очень бываешь, Лука Никонович!
Я лег на диван, завернувшись в шинель и оставив свечу на лежанке, скоро задремал и проспал бы спокойно, если б,
уж очень поздно, Максим Максимыч, взойдя в комнату, не разбудил меня. Он бросил трубку на стол, стал ходить по комнате, шевырять в печи, наконец лег, но долго кашлял, плевал, ворочался…
Неточные совпадения
Я не люблю церемонии. Напротив, я даже стараюсь всегда проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь,
уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!» А один раз меня приняли даже за главнокомандующего: солдаты выскочили из гауптвахты и сделали ружьем. После
уже офицер, который мне
очень знаком, говорит мне: «Ну, братец, мы тебя совершенно приняли за главнокомандующего».
Вчерашнего дни я…» Ну, тут
уж пошли дела семейные: «…сестра Анна Кириловна приехала к нам с своим мужем; Иван Кирилович
очень потолстел и всё играет на скрипке…» — и прочее, и прочее.
Городничий,
уже постаревший на службе и
очень неглупый по-своему человек.
Прыщ был
уже не молод, но сохранился необыкновенно. Плечистый, сложенный кряжем, он всею своею фигурой так, казалось, и говорил: не смотрите на то, что у меня седые усы: я могу! я еще
очень могу! Он был румян, имел алые и сочные губы, из-за которых виднелся ряд белых зубов; походка у него была деятельная и бодрая, жест быстрый. И все это украшалось блестящими штаб-офицерскими эполетами, которые так и играли на плечах при малейшем его движении.
Последствия этих заблуждений сказались
очень скоро.
Уже в 1815 году в Глупове был чувствительный недород, а в следующем году не родилось совсем ничего, потому что обыватели, развращенные постоянной гульбой, до того понадеялись на свое счастие, что, не вспахав земли, зря разбросали зерно по целине.