Неточные совпадения
— А уж это опять мне вас позвольте
спросить: как вы это так? Я червей копал, потому что мы с Филетером Иванычем собираемся рыбу удить, а вы меня под ребра, и испугали. Я Евангел Минервин,
священник и майора Форова приятель.
Положение было рискованное: жених каждую минуту мог упасть в обморок, и тогда бог весть какой все могло принять оборот. Этого опасалась даже сама невеста, скрывавшая, впрочем, мастерски свое беспокойство. Но как часто бывает, что в больших горестях человеку дает силу новый удар, так случилось и здесь: когда
священник, глядя в глаза Висленеву,
спросил его: «имаши ли благое произволение поять себе сию Елену в жену?» Иосаф Платонович выпрямился от острой боли в сердце и дал робким шепотом утвердительный ответ.
Но он не скоро дождался ответа, и то, как слушатели отозвались на его вопрос, не могло показаться ему удовлетворительным. Майор Форов, первый из выслушавших эту повесть Гордановского обращения, встал с места и, презрительно плюнув, отошел к окну. Бодростин повторил ему свой вопрос, но получил в ответ одно коротенькое: «наплевать». Потом, сожалительно закачав головой, поднялся и молча направился в сторону Евангел. Бодростин и его
спросил, но
священник лишь развел руками и сказал...
Шум разбудил и уснувшую было Лару. Она проснулась и, будучи не в силах понять причины слышанных звуков,
спросила о них горничную. Та проговорилась ей о происшедшем. Лариса схватила свою голову и, вся трепеща, уверяла, что ее покидает рассудок и что она хочет приготовить себя к смерти: она требовала к себе
священника, но желала, чтоб о призыве его не знали ни Бодростины, ни брат ее, ни Горданов. Форов взялся это устроить: он ушел очень рано и в десятом часу утра уже вернулся с Евангелом.
Горданов встал и вышел, как будто не обращая ни на кого внимания, хотя на самом деле он обозрел всех, мимо кого проходил, не исключая даже фельдшера и молодого
священника, стоявших в передней над разложенными на окне анатомическими инструментами. Спустясь по лестнице вниз, он, проходя мимо залы, где лежал труп Бодростина, заметил, что двери этой залы заперты, припечатаны двумя печатями и у них стоит караул. Горданов
спросил, кто этим распорядился? и получил в ответ, что все это сделал Ропшин.
Год спустя, у двери, на которой была прибита дощечка с именем Подозерова, позвонил белокурый
священник: он
спросил барина, — ему отвечали, что его нет теперь дома.
Всю ночь он просидел с портретом детей в руках, — при луне он казался черным и возбуждал еще более мрачные мысли. Утром решил
спросить священника, — черный человек в сутане кратко и строго сказал:
Неточные совпадения
Крестьяне сняли шапочки. // Низенько поклонилися, // Повыстроились в ряд // И мерину саврасому // Загородили путь. //
Священник поднял голову, // Глядел, глазами
спрашивал: // Чего они хотят?
— Да, — краснея за
священника, отвечал Левин. «К чему ему нужно
спрашивать об этом на исповеди?» подумал он.
— Вы не пойдете к
священнику? —
спросил Нехлюдов.
Потом, после допроса сторон, как они хотят
спрашивать: под присягой или нет, опять, с трудом передвигая ноги, пришел тот же старый
священник и опять так же, поправляя золотой крест на шелковой груди, с таким же спокойствием и уверенностью в том, что он делает вполне полезное и важное дело, привел к присяге свидетелей и эксперта.
— Да я их и третьёго дня и вчерась
спрашивал, — подхватил оробевший казачок, — не прикажете ли, говорю, Пантелей Еремеич, за
священником сбегать? «Молчи, говорит, дурак. Не в свое дело не суйся». А сегодня, как я стал докладывать, — только посмотрели на меня да усом повели.