И тут опять спешит ему в подмогу случай: городского головы теща захворала. Сто лет прожила и никогда не болела и не лечилась, а вдруг хворьба пристигла. Позвали немца-доктора, тот ощупал ее и говорит: «Издохни раз», а она ему: «Сам, — говорит, — нехрист, издохни, а я умирать хочу». Вот и
послали за новым лекарем. Спиридонов посмотрел на больную и говорит...
Неточные совпадения
— Да я к Евангелу в гости
иду и
за новым журналом зашел, а больше ни
за чем: я ругаться с тобою не хочу.
В походке, которою майорша приближалась к пришедшим, легко можно было заметить наплыв
новых, овладевших ею волнений. Она тронулась тихо и шагом неспешным, но потом
пошла шибче и наконец побежала и, схватив
за руку попадью, остановилась, не зная, что делать далее.
Никем незамеченная, она ушла домой ни с кем не простясь; сняла, разорвав в нескольких местах, свое
новое шерстяное платье и, легши в постель,
послала кухарку
за гофманскими каплями.
С этим она, обойдя с огнем всю квартиру, распорядилась внести свои вещи в кабинет мужа, а сама наскоро умылась, сделала без всякой сторонней помощи довольно скромный туалет и,
послав человека
за новою каретой, присела у мужниного письменного стола и написала: «Я еду к брату Григорию и через час возвращусь. Если вы ранее меня возвратитесь от княгини Казимиры, то распорядитесь избрать мне в вашей квартире уголок для моего приюта».
С тех пор как Бодростина укатила
за границу, ни та, ни другая из названных нами двух дам не имели о ней никаких обстоятельных сведений, но с возвращением Глафиры Васильевны в свои палестины, молва быстро протрубила и про ее
новую славу, и про ее полную власть над мужем, и про ее высокие добродетели и спиритизм.
Настал наконец день
нового и неожиданного для нес унижения, которое сначала носилось в виде предчувствия необходимости ухаживать
за Ропшиным и наконец явилось в форме явного сознания необходимости угождать ему. Приходилось
идти несколько далее, чем думалось…
Завидев этих грозных, хотя не воюющих воинов, мужики залегли в межу и, пропустив жандармов, встали, отряхнулись и
пошли в обход к господским конюшням, чтобы поразведать чего-нибудь от знакомых конюхов, но кончили тем, что только повздыхали
за углом на скотном дворе и повернули домой, но тут были поражены
новым сюрпризом: по огородам, вокруг села, словно журавли над болотом, стояли шагах в двадцати друг от друга пехотные солдаты с ружьями, а посреди деревни, пред запасным магазином,
шел гул: здесь расположился баталион, и прозябшие солдатики поталкивали друг друга, желая согреться.
Но я также любил смотреть, как охотник, подбежав к ястребу, став на колени и осторожно наклонясь над ним, обмяв кругом траву и оправив его распущенные крылья, начнет бережно отнимать у него перепелку; как потом полакомит ястреба оторванной головкой и снова
пойдет за новой добычей; я любил смотреть, как охотник кормит своего ловца, как ястреб щиплет перья и пух, который пристает к его окровавленному носу, и как он отряхает, чистит его об рукавицу охотника; как ястреб сначала жадно глотает большие куски мяса и даже небольшие кости и, наконец, набивает свой зоб в целый кулак величиною.
Неточные совпадения
У батюшки, у матушки // С Филиппом побывала я, //
За дело принялась. // Три года, так считаю я, // Неделя
за неделею, // Одним порядком
шли, // Что год, то дети: некогда // Ни думать, ни печалиться, // Дай Бог с работой справиться // Да лоб перекрестить. // Поешь — когда останется // От старших да от деточек, // Уснешь — когда больна… // А на четвертый
новое // Подкралось горе лютое — // К кому оно привяжется, // До смерти не избыть!
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии
новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи
пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
Глядишь — и площадь запестрела. // Всё оживилось; здесь и там // Бегут
за делом и без дела, // Однако больше по делам. // Дитя расчета и отваги, //
Идет купец взглянуть на флаги, // Проведать,
шлют ли небеса // Ему знакомы паруса. // Какие
новые товары // Вступили нынче в карантин? // Пришли ли бочки жданных вин? // И что чума? и где пожары? // И нет ли голода, войны // Или подобной новизны?
Чтоб не думать, он
пошел к Варавке, спросил, не нужно ли помочь ему? Оказалось — нужно. Часа два он сидел
за столом, снимая копию с проекта договора Варавки с городской управой о постройке
нового театра, писал и чутко вслушивался в тишину. Но все вокруг каменно молчало. Ни голосов, ни шороха шагов.
— То же самое, конечно, — удивленно сказал Гогин. — Московское выступление рабочих показало, что мелкий обыватель
идет за силой, — как и следовало ожидать. Пролетариат должен готовиться к
новому восстанию. Нужно вооружаться, усилить пропаганду в войсках. Нужны деньги и — оружие, оружие!