Неточные совпадения
Предстоящие минуты очень интересовали его: он ждал от Глафиры «презренного металла» и… удостоверения, в какой мере
сердце ее занято привязанностью к другому человеку:
до того ли это
дошло, что он, Горданов, ей уже совсем противен
до судорог, или… она его еще может переносить, и он может надеяться быть ее мужем и обладателем как бодростинского состояния, так и красоты Ларисы.
С каждою шпилькой, которую девушка, убирая голову Бодростиной, затыкала в ее непокорные волнистые волосы, Глафира пускала ей самый тонкий и болезненно острый укол в
сердце, и слушавший всю эту игру Горданов не успел и уследить, как дело
дошло до того, что голос девушки начал дрожать на низких нотах: она рассказывала, как она любила и что из той любви вышло…
Послезавтра Александр приехал пораньше. Еще в саду до него из комнаты доносились незнакомые звуки… виолончель не виолончель… Он ближе… поет мужской голос, и какой голос! звучный, свежий, который так, кажется, и просится в сердце женщины. Он
дошел до сердца и Адуева, но иначе: оно замерло, заныло от тоски, зависти, ненависти, от неясного и тяжелого предчувствия. Александр вошел в переднюю со двора.
Говоря мальчику обычные слова увещаний, Пётр вспоминал время, когда он сам выслушивал эти же слова и они не
доходили до сердца его, не оставались в памяти, вызывая только скуку и лишь ненадолго страх.
Неточные совпадения
Но после этого часа прошел еще час, два, три, все пять часов, которые он ставил себе самым дальним сроком терпения, и положение было все то же; и он всё терпел, потому что больше делать было нечего, как терпеть, каждую минуту думая, что он
дошел до последних пределов терпения и что
сердце его вот-вот сейчас разорвется от сострадания.
Чичиков, услышавши, что дело уже
дошло до именин
сердца, несколько даже смутился и отвечал скромно, что ни громкого имени не имеет, ни даже ранга заметного.
Пошли приветы, поздравленья: // Татьяна всех благодарит. // Когда же дело
до Евгенья //
Дошло, то девы томный вид, // Ее смущение, усталость // В его душе родили жалость: // Он молча поклонился ей; // Но как-то взор его очей // Был чудно нежен. Оттого ли, // Что он и вправду тронут был, // Иль он, кокетствуя, шалил, // Невольно ль, иль из доброй воли, // Но взор сей нежность изъявил: // Он
сердце Тани оживил.
Последняя смелость и решительность оставили меня в то время, когда Карл Иваныч и Володя подносили свои подарки, и застенчивость моя
дошла до последних пределов: я чувствовал, как кровь от
сердца беспрестанно приливала мне в голову, как одна краска на лице сменялась другою и как на лбу и на носу выступали крупные капли пота. Уши горели, по всему телу я чувствовал дрожь и испарину, переминался с ноги на ногу и не трогался с места.
Все
сердце его перевернулось… но — вот уж он и
дошел до рокового места…