Неточные совпадения
Княгиня и
граф во многом могли друг другу сочувствовать. И она и он предпочитали словам дело, и она и он
видели, что русское общество дурно усвоивает просвещение. Разница была в том, что княгиню это глубоко огорчало, а
граф смотрел на все это как чужой человек, как наблюдатель, спокойно, а может быть даже и со злорадством, которое, разумеется, скрывал от княгини.
Подозрение, что Кипренский хочет льстить суетности княжны, тревожило бабушку невыносимо: она хотела во что бы то ни стало
видеть портрет прежде, чем он будет готов.
Граф должен был уладить это дело. Кипренский сдался на усиленные просьбы, и княгиня была допущена в его мастерскую.
Ольга Федотовна один раз, вся краснея и застенчиво улыбаясь, открыла мне, что и она,
видя, как княгиня многим предпочитает
графа Функендорфа, заподозрила, не вздумала бы она, матушка, за него замуж выйти.
— Я, — говорит, —
граф, очень желала вас
видеть…
Нет, вы умный человек,
граф, вы меня
видите, и вы должны меня понять: он умер для всех, кто про него позабыл, но я минуты без него не жила, и мне… он жив, и я ему отдала всю жизнь мою и ему же отдам и мой смертный вздох.
Графиня тронулась в сопровождении своих ассистенток и бабушки; гости,
видя недосуг хозяйки, окружили
графа с поздравлениями, которые тот с этой поры позволил приносить себе.
Бабушка взяла поднос и, поднеся его
графу, сказала: — Любезный зять, не осудите: вы были нездоровы немножечко, позвольте мне просить вас съездить с Настей за границу — ей будет ново и полезно
видеть, как живут в чужих краях; а это от меня вам на дорогу.
Письмо, которое он писал к Мариорице, было орошено слезами, так что по нем сделались пятна. Но лишь только начертал он несколько строк, как стукнули в дверь. Он спешил утереть слезы и бросить письмо под кипу бумаг; рука, дрожащая от страха, отперла дверь. Вошедший слуга доложил, что его превосходительство желают
видеть граф Сумин-Купшин, Перокин и Щурхов. Тысячу проклятий их безвременному посещению! Политика и дружба для него теперь гости хуже, чем татары для бывалой Руси. Однако ж велено просить друзей.
Неточные совпадения
— А, они уже приехали! — сказала Анна, глядя на верховых лошадей, которых только что отводили от крыльца. — Не правда ли, хороша эта лошадь? Это коб. Моя любимая. Подведи сюда, и дайте сахару.
Граф где? — спросила она у выскочивших двух парадных лакеев. — А, вот и он! — сказала она,
увидев выходившего навстречу ей Вронского с Весловским.
— Ну вот вам и Долли, княжна, вы так хотели ее
видеть, — сказала Анна, вместе с Дарьей Александровной выходя на большую каменную террасу, на которой в тени, за пяльцами, вышивая кресло для
графа Алексея Кирилловича, сидела княжна Варвара. — Она говорит, что ничего не хочет до обеда, но вы велите подать завтракать, а я пойду сыщу Алексея и приведу их всех.
— Покажите, как принесут: у меня есть две девушки: так шьют, такую строчку делают, что никакой француженке не сделать. Я
видела, они приносили показать,
графу Метлинскому шьют: никто так не сошьет. Куда ваши, вот эти, что на вас…
— И тут вы остались верны себе! — возразил он вдруг с радостью, хватаясь за соломинку, — завет предков висит над вами: ваш выбор пал все-таки на
графа! Ха-ха-ха! — судорожно засмеялся он. — А остановили ли бы вы внимание на нем, если б он был не
граф? Делайте, как хотите! — с досадой махнул он рукой. — Ведь… «что мне за дело»? — возразил он ее словами. — Я
вижу, что он, этот homme distingue, изящным разговором, полным ума, новизны, какого-то трепета, уже тронул, пошевелил и… и… да, да?
— Что же: вы бредили страстью для меня — ну, вот я страстно влюблена, — смеялась она. — Разве мне не все равно — идти туда (она показала на улицу), что с Ельниным, что с
графом? Ведь там я должна «
увидеть счастье, упиться им»!