Княгиня не только не боялась свободомыслия в
делах веры и совести, но даже любила откровенную духовную беседу с умными людьми и рассуждала смело. Владея чуткостью религиозного смысла, она имела истинное дерзновение веры и смотрела на противоречия ей без всякого страха. Она как будто даже считала их полезными.
Неточные совпадения
Граф ничего не приводил в опровержение этого мнения: он, по-видимому, и сам
разделял опасение попасть в ад, но только он не мог переменить
веры, потому что имел такой взгляд, что честный человек обязан жить и умереть в той религии, в какой он родился.
Неужто он в самом
деле таков, что сомневается даже в потребности самих государств… отдельных «языков»… отдельных народов…
вер…
Я вот, — говорит, — и то-то, и то-то, да и, наконец, я-де не Николай Угодник, я-де овсом не торгую!“ Этого я не должен был стерпеть и отвечал: „Я вашему превосходительству, как человеку в
делах веры не сведущему, прежде всего должен объяснить, что Николай Угодник был епископ и ничем не торговал.
Неточные совпадения
В речи, сказанной по этому поводу, он довольно подробно развил перед обывателями вопрос о подспорьях вообще и о горчице, как о подспорье, в особенности; но оттого ли, что в словах его было более личной
веры в правоту защищаемого
дела, нежели действительной убедительности, или оттого, что он, по обычаю своему, не говорил, а кричал, — как бы то ни было, результат его убеждений был таков, что глуповцы испугались и опять всем обществом пали на колени.
— Вот оно, из послания Апостола Иакова, — сказал Алексей Александрович, с некоторым упреком обращаясь к Лидии Ивановне, очевидно как о
деле, о котором они не раз уже говорили. — Сколько вреда сделало ложное толкование этого места! Ничто так не отталкивает от
веры, как это толкование. «У меня нет
дел, я не могу верить», тогда как это нигде не сказано. А сказано обратное.
— Да, но
вера без
дел мертва есть, — сказал Степан Аркадьич, вспомнив эту фразу из катихизиса, одной улыбкой уже отстаивая свою независимость.
В то время как они говорили, толпа хлынула мимо них к обеденному столу. Они тоже подвинулись и услыхали громкий голос одного господина, который с бокалом в руке говорил речь добровольцам. «Послужить за
веру, за человечество, за братьев наших, — всё возвышая голос, говорил господин. — На великое
дело благословляет вас матушка Москва. Живио!» громко и слезно заключил он.
Я пошел прямо к Вернеру, застал его дома и рассказал ему все — отношения мои к
Вере и княжне и разговор, подслушанный мною, из которого я узнал намерение этих господ подурачить меня, заставив стреляться холостыми зарядами. Но теперь
дело выходило из границ шутки: они, вероятно, не ожидали такой развязки.