Неточные совпадения
Тут самая жуткость настала. Патрикей Семеныч, как и со мною у них было,
головою понурил, и губа у него одна по другой хлябает, а никакой молви нет. А княгиня, сколь ей, вижу, ни тяжело, подняла на него
все лицо и говорит...
В комнате-то этакий свет вечерний, солнце садится, вбок
все красным обливает, а у меня даже в глазах стало темно, и вижу, что княгиня как не своею силой с помпадура встала, и к самой
голове Патрикея Семеныча подошла, и говорит...
Пока люди седлают, а я ему умываться подаю, а он
все велит себе воду с ледком на
голову лить, а сам
все ее ловит горстьми; глотает, и сам молитву «Живый в помощи» читает — молится, а вид у него совершенно потерянный.
Зарубились они в рать неприятельскую в самую средину и
всё кричали: «
Все за мной,
все за мной!», но только мало было в этом случае смелых охотников за ним следовать, кроме одного трубача! Тот один изо
всех и видел, как дед бился, пока его самого на части изрубили. Жестоко израненный трубач выскочил и привез с собой князеву
голову, которую Патрикей обмыл, уложил в дорожный берестяной туес и схоронил в глубокой ямке, под заметным крушинным кустом.
Все это было стройно улажено в ее
голове, и она уже готовилась обрадовать этим Ольгу, но только прежде хотела знать на этот счет мнение Марьи Николаевны, которой и открыла
весь план свой.
Рассказав бабушке со
всей откровенностью, как ей стали известны затруднения Марьи Николаевны, девушка в трагической простоте изобразила состояние своей души, которая тотчас же
вся как огнем прониклась одним желанием сделать так, чтобы богослов не мог и думать на ней жениться. За этим решением последовало обдумывание плана, как это выполнить. Что могла измыслить простая, неопытная девушка? Она слыхала, что нельзя жениться на куме, и ей сейчас же пришло в
голову: зачем она не кума своему возлюбленному?
И вдруг ей самой пришло в
голову еще совершенно иное соображение; соображение, ни одного раза не приходившее ей с самого первого дня ее вдовства: она вздумала, что ей самой еще
всего тридцать пять лет и что она в этой своей поре даже и краше и притом втрое богаче своей дочери… Тридцать пять и пятьдесят, это гораздо ближе одно к другому, чем пятьдесят и шестнадцать; а как притом эта комбинация для графа и гораздо выгоднее, то не думает ли он, в самом деле, осчастливить ее своей декларацией?
В результате
всего этого получилось одно, что совсем выбившийся из сна Дон-Кихот в начале Великого поста не выдержал и заболел: он сначала было закуролесил и хотел прорубить у себя в потолке окно для получения большей порции воздуха, который был нужен его горячей
голове, а потом слег и впал в беспамятство, в котором
все продолжал бредить о широком окне и каком-то законе троичности, который находил во
всем, о чем только мог думать.
— Опять тройка! понял? Или лучше молчи и слушай: ты сказал государь… это так, —
голова, она должна уметь думать. Кормит
все — желудок. Этот желудок — народ, он кормит; а сердце кто? Сердце это просвещенный класс — это дворянин, вот кто сердце. Понимаешь ли ты, что без просвещения быть нельзя! Теперь иди домой и
все это разбери, что тебе открыл настоящий дворянин, которого пополам перервать можно, а вывернуть нельзя. Брысь!.. Не позволю! В моем уме и в душе один бог волен.
И, не дожидаясь ответа, она подвела ему под плечи круглую упругую руку и, поправляя другою рукою его изголовье, держала во
все это время его
голову у своей груди.
Произнося этот монолог с глазами, вперенными в небо, Рогожин был действительно счастлив, и
всё крепче и крепче обнимал свою подругу, и, наконец, переводя на нее в конце свой взгляд, видел, что она сладко спит у него на плече. Он сейчас же отворачивал тихо свою
голову в сторону и, скрутив трубочкой губы, страстно шептал...
Между тем
все эти последние истории продолжали быть обдержаниями или напастями невольными: так, прощальный обед, которым княгиня отвлекла почти
всех дворян от обеда, данного в пустой зале собрания графу, вовсе не был ею рассчитан на какую-нибудь обиду, а совпал с этим обстоятельством совершенно случайно, или уже после того действительно нет на свете никаких случаев, а есть на
все только одна неисповедимая воля, без которой не падает ни волос с
головы, ни воробей с кровли.
Бабушка, при
всей своей проницательности, этого не замечала: она была так честна, что не могла подумать, чтобы кому-нибудь могла прийти в
голову сатанинская мысль вооружать дитя против матери. И из-за чего и для чего
все это делалось? Кажется, единственно из-за того, что в нашем обществе
всем тяжело переносить присутствие лица с умом ясным и с характером твердым и открытым.
И когда ей разъясняли идеи политических комбинаций, она качала
головою и отвечала, что, по ее мысли,
все это «на кота широко, а на собаку узко».
—
Всё не то,
всё не то, — говорила она, — не маните добрый народ медом на остром ноже, — ему комплименты лишнее. Проще
всё надо: дайте ему наесться, в бане попариться да не
голому на мороз выйти. О костях да о коже его позаботитесь, а тогда он сам за ум возьмется.
И, рассказывая это, он для большей вразумительности показывал, как он мимо
всех ходит просто, а проходя мимо Патрикея, поднимает вверх
голову и делает grande mine.
Но это не был сон: это была самая существенная действительность,
всю силу и
все значение которой княгиня вполне ощутила только тогда, когда, измученная своею ролью в продолжение вечера, она села в карету и, обхватив руками
голову дочери, прижала ее к своей груди и зарыдала.
— Моя бедная Ольга: я узнаю ее, — проговорила, покачав
головою, бабушка. — Не в этом ли и
все ее сумасшествие?
Сыновья бросились собирать себе на
головы горящие уголья: посоветовавшись между собою и не найдя никаких поводов к несогласному действию, они объявили матери, что ее добрая воля была награждать их сестру свыше законной меры, да еще второй раз давать зятю на разживу и поручаться за его долги; что они во
всем этом неповинны и отвечать последними остатками состояния не желают, а берут их себе, так как эта малая частица их собственными трудами заработана, а матери предоставляют ведаться с кредиторами покойного зятя, как она знает.
Имея
все дела и средства в своих руках, они так и сделали, как говорили, и выдали старушку
головою ее кредиторам, а те, чтобы заставить сыновей расплатиться за мать, посадили ее в тюрьму.
Все живущее вне этой избранной сферы никаким образом ни на минуту не занимало
головы Александры Ярославовны;
весь этот не свет, в ее понятиях, существовал только для того, чтобы свет оттуда мог каким-то неизвестным ей, но, конечно, совершенно законным образом взимать деньги на свой прожиток.
Пусть лучше хоть не совсем лучшее да стройно уляжется, чем навалить в сердца и в умы
все копром да в кучечку, кто что успеет пихнуть им в
головы.
Большой статный рост, странная, маленькими шажками, походка, привычка подергивать плечом, маленькие, всегда улыбающиеся глазки, большой орлиный нос, неправильные губы, которые как-то неловко, но приятно складывались, недостаток в произношении — пришепетывание, и большая во
всю голову лысина: вот наружность моего отца, с тех пор как я его запомню, — наружность, с которою он умел не только прослыть и быть человеком àbonnes fortunes, [удачливым (фр.).] но нравиться всем без исключения — людям всех сословий и состояний, в особенности же тем, которым хотел нравиться.