Неточные совпадения
За столом, подле Паткуля, сидели с одной стороны хозяйка, с
другой Аделаида Горнгаузен. Последняя, видимо, искала этого почетного места. Победив свою сентиментальную робость, она решилась во что бы ни стало вручить своему соседу роковое послание, потому что начинало смеркаться и день ускользал, может быть, с ее
счастием. Паткуль заметил ее особенное к нему внимание, слышал даже, что его легонько толкало женское колено, что на ногу его наступила ножка.
Здесь карла охорошился, поправил свой парик, расшаркался и, как вежливый кавалер, подошел к руке баронессы и потом Аделаиды. Первая от души смеялась, смотря на эту чудную и, как видно было по глазам его, умную фигуру, и охотно сама его поцеловала в лоб; вторая, вместе с поцелуем, задержала его и, краснея от стыда, который, однако ж, побеждало в ней желание
счастия, полегоньку начала увлекать его в
другую комнату. Он — выпутываться из рук ее; она — еще более его удерживать.
— Дней с пять они должны быть уже там. С часу не час ожидаю известия, что перелом твоей судьбы, Густав, совершился. За это теперь отвечаю; но пока не побывал в Гельмете доктор Падуанского университета, пока я не увидал Адольфа, твой стряпчий мог еще бояться за успех своих планов. Еще один вопрос: заключаешь ли ты свое
счастие в том, чтобы Луиза не принадлежала никому
другому, кроме тебя?
За этой припиской следовала
другая: «Я отмщена. В дни
счастия своего не забудьте злополучной Ильзы».
Не осталось целого ничего: все разорено и пожжено; и взяли твои, государевы, ратные люди в полон мужеска и женска пола и робят несколько тысяч, также и работных лошадей и скота с двадцать тысяч или больше, кроме того, что ели и пили всеми полками, а чего не могли поднять, покололи и порубили…» В
другом письме доносит он же: «Указал ты, государь, купя, прислать чухны и латышей, а твоим государевым
счастием и некупленных пришлю.
Густав и Луиза не говорили ни слова; но, смотря
друг на
друга глазами, выражавшими упоение
счастия и пламенной любви, жали
друг другу руки и забывали весь мир.
Спасая искренно и горячо от сетей «благодетеля», открывая глаза и матери и дочери на значение благодеяний — он влюбился сам в Наташу. Наташа влюбилась в него — и оба нашли
счастье друг в друге, оба у смертного одра матери получили на него благословение.
Труд без знания бесплоден, наше счастье невозможно без
счастья других. Просветимся — и обогатимся; будем счастливы — и будем братья и сестры, — это дело пойдет, — поживем, доживем.
— Вы читали сказки, а это прекрасная, умная книга. В ней описан человек, который посвятил себя защите несчастных, угнетённых несправедливостью людей… человек этот всегда был готов пожертвовать своей жизнью ради
счастья других, — понимаете? Книга написана в смешном духе… но этого требовали условия времени, в которое она писалась… Читать её нужно серьёзно, внимательно…
Остальное пошло так, как Ольга Федотовна хотела для
счастья других: с течением многих лет ее Василий Николаич, которого она притравила, как Диана Актеона, окончил курс академии, пошел в монахи и был, к удовольствию сестры, архиереем, а Ольга Федотовна так и осталась Дианою, весталкою и бабушкиною горничной.
— Подумай, — я для тебя человек чужой — может быть я шучу, насмехаюсь!.. подумай: есть тайны, на дне которых яд, тайны, которые неразрывно связывают две участи; есть люди, заражающие своим дыханием
счастье других; всё, что их любит и ненавидит, обречено погибели… берегись того и другого — узнав мою тайну, ты отдашь судьбу свою в руки опасного человека: он не сумеет лелеять цветок этот: он изомнет его…
Неточные совпадения
Стародум(c нежнейшею горячностию). И мое восхищается, видя твою чувствительность. От тебя зависит твое
счастье. Бог дал тебе все приятности твоего пола. Вижу в тебе сердце честного человека. Ты, мой сердечный
друг, ты соединяешь в себе обоих полов совершенства. Ласкаюсь, что горячность моя меня не обманывает, что добродетель…
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту может! Поверь мне,
друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый должен искать своего
счастья и выгод в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего в то время аскетизма; но, с
другой стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для
счастия народов, как это кажется с первого взгляда.
Они чувствовали себя счастливыми и довольными и в этом качестве не хотели препятствовать
счастию и довольству
других.
На
другой день поехали наперерез и, по
счастью, встретили по дороге пастуха. Стали его спрашивать, кто он таков и зачем по пустым местам шатается, и нет ли в том шатании умысла. Пастух сначала оробел, но потом во всем повинился. Тогда его обыскали и нашли хлеба ломоть небольшой да лоскуток от онуч.