Неточные совпадения
— Ты хочешь сказать, с того времени, как милая молдаванская
княжна стала учиться
русскому языку.
При имени Волынского
княжна затрепетала. Фатализм, которым она с малолетства была напитана, сказал ей, что это самый тот,неизбежимый ею, суженый ей роком, что она ведена с пепелища отцовского дома в Хотин и оттуда в страну, о которой и не мыслила никогда, потому единственно, что еще при рождении назначено ей любить
русского, именно Волынского.
— Наши
русские барышни свычны со снегом, — сказала
княжне ее горничная, уговаривая переменить обувь, — им ничего! а вы у нас прилетная птичка из теплых краев.
— Из отделения молдаванской
княжны, — отвечал быстро паж, — записка принесена из дома Волынского, в книге
русского учителя; горничная ждет назад.
Она — чего нам забыть не должно, — своим примером внушив немецкой
княжне, что́ может народность над сердцем
русского, подарила нас великою государынею, которая потому только в истории нашей не стоит на первом месте, что оно было занято Петром беспримерным.
— Я этих од решительно читать не могу, — начала она. — Или вот папенька восхищается этим Озеровым. Вообразите себе: Ксения,
русская княжна, которых держали взаперти, едет в лагерь к Донскому — как это правдоподобно!
Неточные совпадения
Бывало, писывала кровью // Она в альбомы нежных дев, // Звала Полиною Прасковью // И говорила нараспев, // Корсет носила очень узкий, // И
русский Н, как N французский, // Произносить умела в нос; // Но скоро всё перевелось; // Корсет, альбом,
княжну Алину, // Стишков чувствительных тетрадь // Она забыла; стала звать // Акулькой прежнюю Селину // И обновила наконец // На вате шлафор и чепец.
Болтовня Мими, St.-Jérôme’а и девочек о том, какие ужасные сапоги носит
русский учитель, как у
княжон Корнаковых платья с воланами и т. д., — болтовня их, прежде внушавшая мне искреннее презрение, которое я, особенно в отношении Любочки и Катеньки, не старался скрывать, не вывела меня из моего нового, добродетельного расположения духа.
И т. д. и т. д. Но Козлик был себе на уме и начал все чаще и чаще похаживать к своей тетушке,
княжне Чепчеулидзевой-Уланбековой, несмотря на то что она жила где-то на Песках и питалась одною кашицей. Ma tante Чепчеулидзева была фрейлиной в 1778 году, но, по старости, до такой степени перезабыла
русскую историю, что даже однажды, начитавшись анекдотов г. Семевского, уверяла, будто бы она еще маленькую носила на руках блаженныя памяти императрицу Елизавету Петровну.
Русский язык был в таком загоне, что ей почти не с кем было на нем обращаться, кроме прислуги, а в институте даже горничная, которой княгиня сделала подарки за услуги
княжне, прося у бабушки руку для поцелуя, сказала:
Надо было, чтобы
княжна могла из этого чтения узнавать
русскую жизнь, и притом не встретить ничего, что могло бы смутить девственный слух.