Неточные совпадения
— Да, барин, — отвечала она, — в свое время много таких знатных господчиков, как ты, за мною увивалось; может статься, иной целовал эти руки, — ныне они черствые и просят милостыню! О!
тогда не выпустила бы я из глаз такого молодца. Но прошлого
не воротишь;
не соберешь уже цвета облетевшего.
— Я твой слуга, ты моя кукона и благодетельница; поишь, кормишь, одеваешь меня… Разве только убить себя велишь,
тогда тебя
не послушаю. Да из какой же беды хочешь себя исковеркать?
При дворе и знати была
тогда мода на калмыков и калмычек,
не менее бешеная, как на дураков, шутов и сказочников обоего пола и разного состояния, начиная от крепостных до князей.
(Примеч. автора.)] вели переговоры с турками, старый паша, ее воспитатель, в шутку говорил, что, если Мариорица
не любит его, он уступит ее русскому послу Волынскому, о котором слава прошла
тогда до Хотина.
При кабинет-министре,
не знавшем иностранных языков, находился
тогда переводчик, вовсе
не любезный и непривлекательный.
Не памятую, что со мною
тогда совершалось, памятую только, что сия оплеуха была нечто между трепанием руки и теплым дуновением шестикрылого серафима.
Тронутый герцог, со слезами на глазах, поклялся даже сделать уступки своих прав Волынскому, чтобы только угодить обожаемой государыне. В сердце же клялся помириться с ним
тогда лишь, когда увидит голову его на плахе. Он убежден был тайною запискою, найденною в карете, что еще
не время действовать решительно, и потому скрыл глубоко свою ненависть.
Тогда не будет места в сердце ни другу, ни Лелемико, ни одному живому существу на свете.
Во веки веков
не затмиться в головушке моей поношению… нет, забудь он
тогда, что я…
— Пикни же он грубое словечко, я ему глаза выцарапаю; мой Петенька и сучку царскую выпустит — посмей-ка он
тогда тронуть волоском! А вот быть по-нашему с Бироном; да я, господи прости! хочу скорей лишиться доброго имени, пускай называют меня шлюхой, неумойкой, такой-сякой, коли я
не увижу головы врага нашего на плахе, а вот быть, быть и быть…
В этом вопросе можно было прочесть: «
Не разделаешься со мною
тогда… я
не оставлю тебя живую, я растерзаю тебя…»
— Пусть буду я, по-твоему, глупая, безумная цыганка; но ты, боярин русский, где твоя совесть, где твой бог, спрашиваю опять?.. Что обещал ты мне, когда вздумал обольстить бедную, невинную девушку; когда моими погаными руками доставал это сокровище?
Не обещал ли ты на ней жениться? Кого брал
тогда в свидетели?.. Злой, бессовестный человек, безбожник! ты — женат; ты погубил беззащитную девушку. Отдашь богу отчет на страшном суде, а может быть, расплатишься и в этой жизни?
— Знавал, Вася, ты меня молодою, пригожею, застал ты еще мою красоту в Яссах; но уж
тогда много сбыло ее; горе сушит, а
не красит.
Я жила в Яссах на конце города; закутавшись, видала иногда свою дочь в прогулках с мамою, но никогда
не смела показать свое лицо ни ей, ни слугам княжеским, потому что Мариорица и
тогда была в меня вся вылита.
— Разве вы
не слышите, что человек? — отвечал племянник; потом, сунув ощупью багор мужику, подошел к дяде и продолжал, опустив голос: — Издохнет, так
не беда! По крайней мере я сделал все, что нужно в моих критических обстоятельствах. Пойдемте, любезный дядюшка; я расскажу вам все дорогой. Ваши сподвижники могут услышать за стеной — тоже… и
тогда не пеняйте на себя, если испортите все дело нашего покровителя и отца.
Сам Щурхов и Иван (прочие герои этого вечера
не в силах были действовать) сделали из своих рук носилки и таким образом отнесли малютку, обсыпанного снегом, будто обсахаренного, в дом, где раздели его, уклали в постель и где влили в него целый медный чайник зеленого чаю (самоваров
тогда еще
не было).
Тогда представим ей в живых красках несчастное положение России, объявим, как верноподданные, что для спасения отечества от систематического грабежа и опустошения, для избавления самой государыни от нарекания потомства остается ей удалить от себя курляндца и вручить кормило
не государства, но государственных дел Волынскому.
Услышишь голос ее позднее, там, где и цари предстают на суд верховного владыки и отдают ему отчет в делах своих; но
тогда уж будет
не время.
Тогда как Волынской хочет развестись с женою для того, чтобы жениться на ней, жениться, однако ж, на княжне, любимице государыни —
не на цыганке же!
«Если вы любите государыню, — сказано было в особой записке, — если вам добрая слава ее и спокойствие дороги, вручите ей осторожнее вложенные в книгу Тредьяковского бумаги, но только
тогда, когда
не будет у нее злодея Бирона».
—
Не вините его, ваше величество, за то, что он для пользы России и чести вашей увлекся благородною пылкостью своего характера и
не взвесил как должно слов своих. Эти же слова произнес он некогда самому герцогу и ныне хотел быть верен себе и на бумаге, которая пойдет к потомству. Герцог
тогда же сильно чувствовал свое оскорбление: зачем же
не жаловался вашему величеству? Оттого, что сам связан был по рукам и ногам ужасною смертью Горд…
Он
тогда не человек, когда дело идет о цели политической; у него нет сердца — у него только ум.
Не жалко бы мне покинуть твой мир, где бы его
не было, твое прекрасное солнышко, которое
не освещало бы его вместе со мною, блеск двора, алмазы, зависть подруг, почести, которых он
не разделял бы со мной, — это все, чем ты, мой боже! так щедро наделил меня (она посмотрела в зеркало, отражавшее всю роскошь ее прелестей)… это все, если б оно
не было ему назначено;
не жалко бы мне
тогда покинуть твой мир; но теперь… когда он в этом мире, расстаться со всем этим… больно, грустно!»
Сыщи за зеркалом письмо, отдай государыне, но только
тогда, когда меня
не станет… поклянись, что отдашь…
Неточные совпадения
Хлестаков. Да вот
тогда вы дали двести, то есть
не двести, а четыреста, — я
не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч,
тогда как его и на сто рублей
не было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Как только имел я удовольствие выйти от вас после того, как вы изволили смутиться полученным письмом, да-с, — так я
тогда же забежал… уж, пожалуйста,
не перебивайте, Петр Иванович!
Хлестаков. Нет, вы этого
не думайте: я
не беру совсем никаких взяток. Вот если бы вы, например, предложили мне взаймы рублей триста — ну,
тогда совсем дело другое: взаймы я могу взять.
Хлестаков. Ну, нет, вы напрасно, однако же… Все зависит от той стороны, с которой кто смотрит на вещь. Если, например, забастуешь
тогда, как нужно гнуть от трех углов… ну,
тогда конечно… Нет,
не говорите, иногда очень заманчиво поиграть.