Неточные совпадения
Небольшое зальце было убрано весьма просто, кое-какая сборная мебель, кисейные занавески, старые клавикорды, а по стенам портреты Ермолова, Паскевича, Воронцова и две литографии, изображающие подвиги простых
русских солдатиков: умирающего рядового, который передает товарищу спасенное им полковое
знамя, да другого, такого же точно солдата, с дымящимся фитилем пред пороховым погребом, в то время, когда малочисленные защитники укрепления почти все уже перебиты да перерезаны огромными полчищами горцев.
— А не странно ли! — вдруг сказала она. — Вы,
русский, москаль, и вы первый увидели у меня это
знамя, первый узнали про мою работу, на ваших глазах она кончилась, и даже первый похвалили ее вы, москаль!.. Москаль, говорю я!.. Но кто-то первый подымет и понесет его? — с грустно-раздумчивым вздохом добавила она после короткого молчания.
— Для нас, для поляков, Мицкевич — священное
знамя, — сказал он, — для нас Мицкевич, пожалуй, побольше, чем для
русских Пушкин или Лермонтов.
— Он русский! он наш! — говорит Вадбольский ослабевшим голосом, силясь приподняться с земли; смотрит на знамя со слезами радости, становится на колена и молится. В этот самый миг прибегает несколько русских солдат. Еще не успел Вадбольский их остеречь, как один из них, видя шведа с
русским знаменем и не видя ничего более, наотмах ударяет Вольдемара прикладом в затылок. Вольдемар падает; солдат хочет довершить штыком. Вадбольский заслоняет собою своего спасителя.
И этот другой, думал он, никто, как Владислав Стабровский, брат изменника
русского знамени и едва ли не сам сторонник польского дела.
Неточные совпадения
— Как же это у вас: выпустили «Манифест Российской социал-демократической партии» и тут же печатаете журнальчик «Рабочее
знамя», но уже от «
Русской» партии и более решительный, чем этот «Манифест», — как же это, а?
Появление славянофилов как школы и как особого ученья было совершенно на месте; но если б у них не нашлось другого
знамени, как православная хоругвь, другого идеала, как «Домострой» и очень
русская, но чрезвычайно тяжелая жизнь допетровская, они прошли бы курьезной партией оборотней и чудаков, принадлежащие другому времени.
— Мы должны высоко держать
знамя русских интересов! — патетически восклицал Перекрестов своим гнусавым голосом.
Потом пили за здоровье Николаева и за успех его на будущей службе в генеральном штабе, пили в таком духе, точно никогда и никто не сомневался, что ему действительно удастся наконец поступить в академию. Потом, по предложению Шурочки, выпили довольно вяло за именинника Ромашова; пили за присутствующих дам и за всех присутствующих, и за всех вообще дам, и за славу
знамен родного полка, и за непобедимую
русскую армию…
Потом: «немецкие фабриканты совсем завладели Лодзем»; «немецкие офицеры живут в Смоленске»; «немецкие офицеры генерального штаба появились у Троицы-Сергия, изучают
русский язык и ярославское шоссе, собирают статистические сведения, делают съемки» и т. д. Что им понадобилось? Ужели они мечтают, что германское
знамя появится на ярославском шоссе и село Братовщина будет примежевано к германской империи?