— Мало того, что не хорошо, пусть будет это даже подлость и преступление! Допускаю;
пусть так! — говорил Тадеуш, сдвинув свои брови. — Но подлость против заклятого, потомственного врага не есть подлость! Преступление против москаля не есть преступление! Это есть законная, святая месть! Это есть подвиг.
Неточные совпадения
Лучше же умыть руки, сделать достодолжное и — дальнейшее предоставить администрации: как там себе хотят,
так пусть и делают, абы мы в стороне были!
— Я хочу, — поднялась с места губернаторша, — я хочу, чтобы на нынешний раз мы отправили уж так-таки полную тысячу.
Пусть там получат они круглую сумму! Поэтому я офярую из своих собственных пятьдесят девять рублей, да страховых с весовыми двенадцать.
— Ой, нет! Как же ж таки-так до бискупа? До бискупа дойдут своим чередом. Там уж у нас есть надежные люди — на них и отправим. А там уж передадут… Я думаю
так, что рублей четыреста сам я пошлю, а об остальных попрошу пана Болеслава, либо Подвиляньский
пусть поручит пану Яроцю, а то неловко одному переправлять
такую большую сумму.
— Мы объявили им, что студенты новым правилам ни в каком случае подчиняться не будут, и что если начальство не хочет отменить их, то
пусть лучше не открывает университета, — а если начальство вздумает употребить старинную тактику, то есть по одному заставлять подписывать матрикулы, то студенты, конечно, подпишут их, но правил исполнять не будут,
так как в этом случае согласие их будет вынужденное.
Власти на это возражают, что хотя и точно депутаты арестованы, только никак не по их распоряжению, что они, власти, тут ровно ни при чем и не знают даже, как и кем произведены аресты депутатов, и что, наконец, если они и арестованы, то отнюдь не как депутаты, а как зачинщики и что поэтому
пусть господа студенты пожалуйста нимало не тревожатся и сделают
такое одолжение — удалятся во двор и продолжают свои прения.
Надо было не допустить этой встречи по крайней мере хоть до тех пор, когда все уже будет кончено, когда рекомендательное письмо от очень значительного лица из Главного Штаба к полковому командиру и начальнику дивизии будет добыто чрез Чарыковского, когда деньги и подорожная будут лежать в кармане,
так что только бы завтра сесть и ехать, тогда
пусть себе на прощанье повидается.
— Ну, ладно, ладно! — как бы соглашаясь, замахал рукой Полояров и в то же время выразительно подмигнул акушерке: дескать,
пусть ее болтает, а мы
таки свое сделаем.
— Пьян был-с…
Так как мне это все очень было горько и обидно, что они меня
так обзывают, то я с горя-с… Все эти дни вот… И в этом состоянии мне пришла мысль написать письмо и донос… Я думал,
пусть же лучше мне пропадать, чем терпеть все это!
— «Она недалека, она всегда казалась мне
такою, — думал Бейгуш о своей жене; —
пусть будет
так!..
Что бы с тобой ни случилось, каким бы именем тебя ни заклеймили,
пусть тебя навеки похоронят в Сибири, в каком-нибудь Обдорске,
пусть сошлют в каторгу, в рудники:
пусть все это
так; но если ты беспредельно любишь, если она, твоя любовь, с тобою, — тут, пожалуй, можно бы еще все перенести, все выстрадать!
—
Пусть так, но вы должны видеть, как это всем нравится. Поглядите, — за ним ходят даже и ваш кучер Константин с его щегольским ремнем, и башмачник Егорка с его гармонией, и невеста с запонками, и даже старая скотница с ее новою книжкою. А о ребятишках с свистульками уже и говорить нечего.
Неточные совпадения
Послушайте ж, вы сделайте вот что: квартальный Пуговицын… он высокого роста,
так пусть стоит для благоустройства на мосту.
Пусть машет, а ты все бы
таки его расспросила.
Хлестаков. Ну, все равно. Я ведь только
так. Хорошо,
пусть будет шестьдесят пять рублей. Это все равно. (Принимает деньги.)
Так вот что с парнем сталося. // Пришел в село да, глупенький, // Все сам и рассказал, // За то и сечь надумали. // Да благо подоспела я… // Силантий осерчал, // Кричит: «Чего толкаешься? // Самой под розги хочется?» // А Марья, та свое: // «Дай,
пусть проучат глупого!» // И рвет из рук Федотушку. // Федот как лист дрожит.
Г-жа Простакова. Я, братец, с тобою лаяться не стану. (К Стародуму.) Отроду, батюшка, ни с кем не бранивалась. У меня
такой нрав. Хоть разругай, век слова не скажу.
Пусть же, себе на уме, Бог тому заплатит, кто меня, бедную, обижает.