Неточные совпадения
— Я надеюсь, Феликс Мартынович, вы употребите все усилия, все старания, чтобы облегчить участь Шишкина… Это —
долг вашей
совести, Феликс Мартынович! — прибавил он с удобопонятною для Подвиляньского выразительностью.
— Хотя я и гражданский человек, но… одобряю! — заметил, с благосклонным жестом, его превосходительство. — Военная служба для молодого человека не мешает… это формирует, регулирует… Это хорошо, одним словом!.. Постарайтесь и на новом своем поприще стойко исполнять то, к чему взывают
долг и честь и ваша
совесть. Я надеюсь, что вы вполне оправдаете ту лестную рекомендацию, которую сделал мне о вас многоуважаемый Иосиф Игнатьевич.
Осудить себя за чувство к Цезарине, задушить его, выгнать его вон из сердца, — но опять-таки возможно ли это, когда это чувство, Бог весть как и когда, незаметно и невольно, но так могуче овладело им, когда из-за него он всю будущность, всю жизнь свою поставил уже на карту, когда бесповоротно сказано себе: «aut Caesar, aut nihil», когда наконец и теперь, после этой записки, после всех колючих укоров
совести, после сознания своей неправоты, это проклятое чувство наперекор всему — и рассудку, и
долгу, и
совести, — вот так и взмывает его душу, как птицу в ясную высь, в неизвестную даль и все заглушает, все уничтожает собою.
Хвалынцев чувствовал, что относительно Татьяны у него не чиста
совесть, а чем
дольше тянутся эти проволочки, тем не чище и тяжелее становится на
совести, но признаться в этом самому себе, беспощадно обнажить перед собою это нехорошее чувство, назвать его настоящим именем у него духу не хватало.
[Вот образчик доноса по телеграфу: «
Долгом совести, семьсот двенадцатой статьи, том третий, поставлен необходимость утрудить ваше — ство прибегнуть защите правосудия против безнаказанности за совершаемые N лихоимство, подлоги, истязания».]
Но Гиршель, проходя мимо, не внял
долгу совести и словам закона, повелевающего оставлять мирным гражданам беспрепятственно предаваться невинным занятиям, и, тая на меня злобу, посмотрел на нашу сторону и презрительно улыбнулся.
Но когда я, по
долгу совести, доложил о всем вышеизложенном моему всемилостивейшему императору и повелителю Сулуку I, то, к величайшему моему огорчению и удивлению, услышал от него: «Дурак! да нам именно это-то и нужно!» С тех пор мне была объявлена немилость за непонимание истинных интересов моего повелителя, а потом начались и преследования, которые разрешились изгнанием из отечества.
Тогда он впустил ее в кабинет, и она высказала ему все и призналась, что любит другого, что этот другой ее настоящий, самый законный муж, и она считает
долгом совести сегодня же переехать к нему, несмотря ни на что, хотя бы в нее стреляли из пушек.
Он прямо женился — исторг закинутую в грубую крестьянскую семью родовую дворянку, реставрировал ее в своем звании и тем исполнил
долг совести и потребности пылавшего в нем чувства к красавице.
Неточные совпадения
— Эх, брат, да ведь природу поправляют и направляют, а без этого пришлось бы потонуть в предрассудках. Без этого ни одного бы великого человека не было. Говорят: «
долг,
совесть», — я ничего не хочу говорить против
долга и
совести, — но ведь как мы их понимаем? Стой, я тебе еще задам один вопрос. Слушай!
— Вижу, но он еще помог бы оправдать мой поступок во мнении света, а теперь — я опозорена! Довольно;
совесть моя чиста. Я оставлена всеми, даже родным братом моим, испугавшимся неуспеха… Но я исполню свой
долг и останусь подле этого несчастного, его нянькой, сиделкой!
«Ведь вы никто так не сделаете, ведь вы не предадите себя из-за требований чести и
долга; ведь у вас ни у кого нет такой чуткой и чистой
совести?
Марья Степановна равнодушно выслушала объяснения Привалова о свободе
совести и общей веротерпимости, она все время смотрела на него
долгим испытующим взглядом и, когда он кончил, прибавила:
Нарочно сделал сие для успокоения
совести насчет кражи, и, замечательно, на время, и даже
долгое, действительно успокоился — сам передавал мне это.