Неточные совпадения
Завернули лозищане полы, вытащили, что
было денег, положили
на руки, и пошел Матвей опять локтями работать.
Потом немец вынул монету, которую ему Дыма сунул в
руку, и показывает лозищанам. Видно, что у этого человека все-таки
была совесть; не захотел напрасно денег взять, щелкнул себя пальцем по галстуку и говорит: «Шнапс», а сам
рукой на кабачок показал. «Шнапс», это
на всех языках понятно, что значит. Дыма посмотрел
на Матвея, Матвей посмотрел
на Дыму и говорит...
Женщины после этого долго плакали и не могли успокоиться. Особенно жалко
было Лозинскому молодую сироту, которая сидела в стороне и плакала, как ребенок, закрывая лицо углом шерстяного платка. Он уже и сам не знал, как это случилось, но только он подошел к ней, положил ей
на плечо свою тяжелую
руку и сказал...
Исполинские дома в шесть и семь этажей ютились внизу, под мостом, по берегу; фабричные трубы не могли достать до моста своим дымом. Он повис над водой, с берега
на берег, и огромные пароходы пробегали под ним, как ничтожные лодочки, потому что это самый большой мост во всем божьем свете… Это
было направо, а налево уже совсем близко высилась фигура женщины, — и во лбу ее, еще споря с последними лучами угасавшей в небе зари, загоралась золотая диадема, и венок огоньков светился в высоко поднятой
руке…
Борк пожал плечами, и через минуту сверху спустилась Анна. Старая барыня надела стеклышки
на нос и оглядела девушку с ног до головы. Лозищане тоже взглянули
на нее, и им показалось, что барыня должна
быть довольна и испуганным лицом Анны, и глазами, в которых дрожали слезы, и крепкой фигурой, и тем, как она мяла
рукой конец передника.
Ирландцы пошумели еще некоторое время, потом расступились, выпустив Падди, который опять вышел вперед и пошел
на Матвея, сжав плечи, втянув в них голову, опустивши
руки и изгибаясь, как змея. Матвей стоял, глядя с некоторым удивлением
на его странные ужимки, и уже опять
было приготовился повторить прежний урок, как вдруг ирландец присел;
руки Матвея напрасно скользнули в воздухе, ноги как будто сами поднялись, и он полетел через постель
на спину.
Но вдруг он с испугом привскочил
на кровати. Матвей тоже сидел. При свете с улицы
было видно, что лицо его бледно, волосы стоят дыбом, глаза горят, а
рука приподнята кверху.
— Потому что море… А письма от Осипа не
будет… И сидеть здесь, сложа
руки… ничего не высидим… Так вот, что я скажу тебе, сирота. Отведу я тебя к той барыне… к нашей… А сам посмотрю,
на что здесь могут пригодиться здоровые
руки… И если… если я здесь не пропаду, то жди меня… Я никогда еще не лгал в своей жизни и… если не пропаду, то приду за тобою…
На незнакомце
был такой же котелок
на голове, такая же тросточка в
руках, такая же походка, как и у Джона, но лицо человека, повернувшегося к Матвею,
было совсем чужое, удивленное и незнакомое.
Может
быть, это еще такой же пароход из старой Европы,
на котором люди приехали искать в этой Америке своего счастья, — и теперь смотрят
на огромную статую с поднятой
рукой, в которой чуть не под облаками светится факел…
Однако Джону Келли скоро стало казаться, что у незнакомца не
было никаких намерений. Он просто вышел
на платформу, без всякого багажа, только с корзиной в
руке, даже, по-видимому, без всякого плана действий и тупо смотрел, как удаляется поезд. Раздался звон, зашипели колеса, поезд пролетел по улице, мелькнул в полосе электрического света около аптеки, а затем потонул в темноте, и только еще красный фонарик сзади несколько времени посылал прощальный привет из глубины ночи…
Эта демонстрация произвела сильное впечатление
на публику, но впечатление, произведенное ею
на Матвея,
было еще сильнее. Этот язык
был и ему понятен. При виде маневра Келли, ему стало сразу ясно очень многое: и то, почему Келли так резко отдернул свою
руку, и даже за что он, Матвей, получил удар в Центральном парке… И ему стало так обидно и горько, что он забыл все.
И что же! несмотря на прозрение, барина сейчас же начала угнетать тоска:"Куда я теперь денусь? Все был Иван Фомич — и вдруг его нет! все у него
на руках было; все он знал, и подать и принять; знал привычки каждого гостя, чем кому угодить, — когда все это опять наладится?"И долго тосковал барин, долго пересчитывал оставшуюся после Ивана Фомича посуду, белье, вспоминал о каких-то исчезнувших пиджаках, галстухах, жилетах; но наконец махнул рукой и зажил по-старому.
Неточные совпадения
Я даже думаю (берет его под
руку и отводит в сторону),я даже думаю, не
было ли
на меня какого-нибудь доноса.
Осип. Да, хорошее. Вот уж
на что я, крепостной человек, но и то смотрит, чтобы и мне
было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув
рукою), — бог с ним! я человек простой».
Аммос Федорович. А я
на этот счет покоен. В самом деле, кто зайдет в уездный суд? А если и заглянет в какую-нибудь бумагу, так он жизни не
будет рад. Я вот уж пятнадцать лет сижу
на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только
рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда.
Бобчинский (перебивая).Марья Антоновна, имею честь поздравить! Дай бог вам всякого богатства, червонцев и сынка-с этакого маленького, вон энтакого-с (показывает
рукою), чтоб можно
было на ладонку посадить, да-с! Все
будет мальчишка кричать: уа! уа! уа!
Что ни
на есть отчаянный //
Был Клим мужик: и пьяница, // И
на руку нечист.