— Да с полсорока больше своих не дочтемся! Изменники дрались не на живот, а на смерть: все легли до единого. Правда, было за что и постоять! сундуков-то с добром… серебряной посуды возов с пять, а казны на тройке не увезешь! Наши молодцы нашли в одной телеге бочонок романеи да так-то на радости натянулись, что насилу на конях сидят. Бычура с пятидесятью человеками
едет за мной следом, а другие с повозками поотстали.
Неточные совпадения
— Ну, видишь, Юрий Дмитрич, — сказал Алексей, — нам с ним делать нечего!
поедем. Из первой деревни мы вышлем
за ним сани.
— Потише, хозяин, потише! — сказал земский. — Боярин Шалонский помолвил дочь свою
за пана Гонсевского, который теперь гетманом и главным воеводою в Москве: так не худо бы иным прочим держать язык
за зубами. У гетмана руки длинные, а Балахна не
за тридевять земель от Москвы, да и сам боярин шутить не любит: неравно прилучится тебе
ехать мимо его поместьев с товарами, так смотри, чтоб не продать с накладом!
— Добро, добро, не божись!.. Дай подумать… Ну, слушай же, Григорьевна, — продолжал мужской голос после минутного молчания, — сегодня у нас на селе свадьба: дочь нашего волостного дьяка идет
за приказчикова сына. Вот как они
поедут к венцу, ты заберись в женихову избу на полати, прижмись к уголку, потупься и нашептывай про себя…
— Я также, боярин, вечно стану помнить, что без тебя спал бы и теперь еще непробудным сном в чистом поле. И если б ты не
ехал назад в Москву, то я ни
за что бы тебя не покинул. А что, Юрий Дмитрич! неужли-то у тебя сердце лежит больше к полякам, чем к православным? Эй, останься здесь, боярин!
Алексей при помощи других посадил Юрия на лошадь, и вся толпа вслед
за земским, который
ехал впереди между двух казаков, переправясь в глубоком молчании через плотину, пустилась рысью вдоль просеки, ведущей к болоту.
Земский
ехал впереди, а вслед
за ним один казак, держащий наготове винтовку, чтоб ссадить его с коня при первой попытке к побегу.
В продолжение этого разговора проезжие поравнялись с постоялым двором. Впереди
ехал верховой с ручным бубном, ударяя в который он подавал знак простолюдинам очищать дорогу;
за ним рядом двое богато одетых бояр; шага два позади
ехал краснощекий толстяк с предлинными усами, в польском платье и огромной шапке; а вслед
за ними человек десять хорошо вооруженных холопей.
— Да слышишь ли ты, голова! он на других-то людей вовсе не походит. Посмотрел бы ты, как он сел на коня, как подлетел соколом к войску, когда оно, войдя в Москву, остановилось у Арбатских ворот, как показал на Кремль и соборные храмы!.. и что тогда было в его глазах и на лице!.. Так я тебе скажу: и взглянуть-то страшно! Подле его стремени
ехал Козьма Минич Сухорукий… Ну, брат, и этот молодец! Не так грозен, как князь Пожарский, а нашего поля ягода —
за себя постоит!
— Не
за что, Юрий Дмитрич! Я взыскан был милостию твоего покойного родителя и, служа его сыну, только что выплачиваю старый долг. Но вот, кажется, и Темрюк готов! Он проведет вас задами; хоть вас ник-то не посмеет остановить, однако ж лучше не
ехать мимо церкви. Дай вам господи совет и любовь, во всем благое поспешение, несчетные годы и всякого счастия! Прощайте!
Завтрашний день мне бы надобно
ехать верст
за пятьдесят для исполнения одной священной обязанности; но так как мы входим в Кремль, то мне нельзя отлучиться из Москвы, и я хочу послать сейчас гонца для уведомления, что обряд, при котором присутствие мое необходимо, не может быть совершен завтра.
— Да кто тебе сказал, что я
поеду жить в Запорожскую Сечь? Нет, любезный! как я посмотрел на твоего боярина и его супругу, так у меня прошла охота оставаться век холостым запорожским казаком. Я
еду в Батурин, заведусь также женою, и дай бог, чтоб я хоть вполовину был так счастлив, как твой боярин! Нечего сказать: помаялся он, сердечный, да и наградил же его господь
за потерпенье! Прощай, Алексей! авось бог приведет нам еще когда-нибудь увидеться!
Губернатор ласково хлопнул рукой по его ладони и повел к себе, показал экипаж, удобный и покойный, — сказал, что и кухня
поедет за ним, и карты захватит. «В пикет будем сражаться, — прибавил он, — и мне веселее ехать, чем с одним секретарем, которому много будет дела».
Вспоминая о Масловой, о решении Сената и о том, что он всё-таки решил
ехать за нею, о своем отказе от права на землю, ему вдруг, как ответ на эти вопросы, представилось лицо Mariette, ее вздох и взгляд, когда она сказала: «когда я вас увижу опять?», и ее улыбка, — с такого ясностью, что он как будто видел ее, и сам улыбнулся.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу,
поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь вам, да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право,
за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Частный пристав. Да бог его знает. Вчерашнего дня случилась
за городом драка, —
поехал туда для порядка, а возвратился пьян.
Городничий (хватаясь
за голову).Ах, боже мой, боже мой! Ступай скорее на улицу, или нет — беги прежде в комнату, слышь! и принеси оттуда шпагу и новую шляпу. Ну, Петр Иванович,
поедем!
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился и говорил, что и в гостинице все нехорошо, и к нему не
поедет, и что он не хочет сидеть
за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли, и, слава богу, все пошло хорошо.
Слышишь, побеги расспроси, куда
поехали; да расспроси хорошенько: что
за приезжий, — каков он, — слышишь?