Неточные совпадения
— Уж я обо всем с домашними условился: мундир его припрячем подале, и если чего дойдет, так я назову его
моим сыном. Сосед
мой, золотых дел мастер, Франц Иваныч, стал было мне отсоветывать и говорил, что мы этак беду наживем; что если французы дознаются, что мы скрываем у себя под чужим
именем русского офицера, то, пожалуй, расстреляют нас как шпионов; но не только я, да и старуха
моя слышать об этом не хочет. Что будет, то и будет, а благодетеля нашего не выдадим.
Я уж дрался за честь
моей родины в то время, как вы были еще в пеленках, и смело могу сказать: горжусь
именем француза.
— Эту саблю?.. Позвольте взглянуть на рукоятку… Так и есть, на ней вырезано
имя Аделаиды… странно! Он получил ее из рук сестры
моей и продал вам вместе с своею лошадью…
— А мы с тобой, сослуживец
моего батюшки, — примолвил Рославлев, взяв за руку сержанта, — с остальными встретим неприятеля у самой деревни, и если я отступлю хоть на шаг, так назови мне по
имени прежнего твоего командира, и ты увидишь — сын ли я его! Ну, ребята, с богом!
— Я очень рад, — отвечал русской генерал, — что казаки в точности исполняют
мои приказания; мне также весьма приятно слышать из уст вашего величества, что крестьяне наши показывают себя достойными
имени русских.
— Да, сударь! Обо мне, кажется, всё еще думают; что я русской… Русской! Боже
мой! да меня от одного этого
имени мороз подирает по коже! Господин Дерикур хитер на выдумки; я боюсь, чтоб ему не вздумалось для испытания, точно ли я русской или итальянец, посадить меня на ледник. Вперед вам говорю, что я в четверть часа замерзну.
Ей, кажется, не я понравился, а
имя мое — Валентин; она, должно быть, вообразила, что за именем скрывается нечто необыкновенное.
Тут я вдруг догадался, что и ему должно уже быть известно обо мне все на свете — и история моя, и
имя мое, и, может быть, то, в чем рассчитывал на меня Ламберт.
Неточные совпадения
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю.
Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под
именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“ и „Московский телеграф“… все это я написал.
Как в ноги губернаторше // Я пала, как заплакала, // Как стала говорить, // Сказалась усталь долгая, // Истома непомерная, // Упередилось времечко — // Пришла
моя пора! // Спасибо губернаторше, // Елене Александровне, // Я столько благодарна ей, // Как матери родной! // Сама крестила мальчика // И
имя Лиодорушка — // Младенцу избрала…
Скотинин. А смею ли спросить, государь
мой, —
имени и отчества не знаю, — в деревеньках ваших водятся ли свинки?
5) Ламврокакис, беглый грек, без
имени и отчества и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал греческим
мылом, губкою и орехами; сверх того, был сторонником классического образования. В 1756 году был найден в постели, заеденный клопами.
— Я игнорирую это до тех пор, пока свет не знает этого, пока
мое имя не опозорено.