Неточные совпадения
Так как видеть Крафта в настоящих обстоятельствах для меня было капитально важно, то я и попросил Ефима тотчас же свести меня к нему на квартиру,
которая, оказалось, была в двух шагах, где-то в переулке. Но Зверев объявил, что
час тому уж его встретил и что он прошел к Дергачеву.
А назавтра поутру, еще с восьми
часов, вы изволили отправиться в Серпухов: вы тогда только что продали ваше тульское имение, для расплаты с кредиторами, но все-таки у вас оставался в руках аппетитный куш, вот почему вы и в Москву тогда пожаловали, в
которую не могли до того времени заглянуть, боясь кредиторов; и вот один только этот серпуховский грубиян, один из всех кредиторов, не соглашался взять половину долга вместо всего.
Лечь спать я положил было раньше, предвидя завтра большую ходьбу. Кроме найма квартиры и переезда, я принял некоторые решения,
которые так или этак положил выполнить. Но вечеру не удалось кончиться без курьезов, и Версилов сумел-таки чрезвычайно удивить меня. В светелку мою он решительно никогда не заходил, и вдруг, я еще
часу не был у себя, как услышал его шаги на лесенке: он звал меня, чтоб я ему посветил. Я вынес свечку и, протянув вниз руку,
которую он схватил, помог ему дотащиться наверх.
Я опять направлялся на Петербургскую. Так как мне в двенадцатом
часу непременно надо было быть обратно на Фонтанке у Васина (
которого чаще всего можно было застать дома в двенадцать
часов), то и спешил я не останавливаясь, несмотря на чрезвычайный позыв выпить где-нибудь кофею. К тому же и Ефима Зверева надо было захватить дома непременно; я шел опять к нему и впрямь чуть-чуть было не опоздал; он допивал свой кофей и готовился выходить.
Больше
часу как продолжалась чрезвычайная тишина, и вот вдруг, где-то очень близко, за дверью,
которую заслонял диван, я невольно и постепенно стал различать все больше и больше разраставшийся шепот.
Но несмотря даже на это, я решился, и только не успел письма отправить, потому что
час спустя после вызова получил от него опять записку, в
которой он просит меня извинить его, что обеспокоил, и забыть о вызове и прибавляет, что раскаивается в этом «минутном порыве малодушия и эгоизма», — его собственные слова.
Вчера вечером я получил от него по городской почте записку, довольно для меня загадочную, в
которой он очень просил побывать к нему именно сегодня, во втором
часу, и «что он может сообщить мне вещи для меня неожиданные».
Ах, Боже мой,
который это
час? — вдруг вскричал я, нечаянно взглянув на циферблат
часов на камине.
— Знаю, мой друг. А ты… ты когда же был давеча у Анны Андреевны, в
котором именно
часу то есть? Это мне надо для одного факта.
— Переходите сюда! — крикнул я через весь стол одному игроку, с
которым давеча сидел рядом, одному седому усачу, с багровым лицом и во фраке,
который уже несколько
часов с невыразимым терпением ставил маленькими кушами и проигрывал ставку за ставкой, — переходите сюда! Здесь счастье!
И вдруг такая находка: тут уж пойдут не бабьи нашептывания на ухо, не слезные жалобы, не наговоры и сплетни, а тут письмо, манускрипт, то есть математическое доказательство коварства намерений его дочки и всех тех,
которые его от нее отнимают, и что, стало быть, надо спасаться, хотя бы бегством, все к ней же, все к той же Анне Андреевне, и обвенчаться с нею хоть в двадцать четыре
часа; не то как раз конфискуют в сумасшедший дом.
Вот эссенция моих вопросов или, лучше сказать, биений сердца моего, в те полтора
часа,
которые я просидел тогда в углу на кровати, локтями в колена, а ладонями подпирая голову. Но ведь я знал, я знал уже и тогда, что все эти вопросы — совершенный вздор, а что влечет меня лишь она, — она и она одна! Наконец-то выговорил это прямо и прописал пером на бумаге, ибо даже теперь, когда пишу, год спустя, не знаю еще, как назвать тогдашнее чувство мое по имени!
От Анны Андреевны я домой не вернулся, потому что в воспаленной голове моей вдруг промелькнуло воспоминание о трактире на канаве, в
который Андрей Петрович имел обыкновение заходить в иные мрачные свои
часы. Обрадовавшись догадке, я мигом побежал туда; был уже четвертый
час и смеркалось. В трактире известили, что он приходил: «Побывали немного и ушли, а может, и еще придут». Я вдруг изо всей силы решился ожидать его и велел подать себе обедать; по крайней мере являлась надежда.
— Он у себя дома, я вам сказала. В своем вчерашнем письме к Катерине Николаевне,
которое я передала, он просил у ней, во всяком случае, свидания у себя на квартире, сегодня, ровно в семь
часов вечера. Та дала обещание.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные
часы,
которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Григорий в семинарии // В
час ночи просыпается // И уж потом до солнышка // Не спит — ждет жадно ситника, //
Который выдавался им // Со сбитнем по утрам.
Правдин (останавливая ее). Поостановитесь, сударыня. (Вынув бумагу и важным голосом Простакову.) Именем правительства вам приказываю сей же
час собрать людей и крестьян ваших для объявления им указа, что за бесчеловечие жены вашей, до
которого попустило ее ваше крайнее слабомыслие, повелевает мне правительство принять в опеку дом ваш и деревни.
Стародум. Тут не самолюбие, а, так называть, себялюбие. Тут себя любят отменно; о себе одном пекутся; об одном настоящем
часе суетятся. Ты не поверишь. Я видел тут множество людей,
которым во все случаи их жизни ни разу на мысль не приходили ни предки, ни потомки.
Но перенесемся мыслью за сто лет тому назад, поставим себя на место достославных наших предков, и мы легко поймем тот ужас,
который долженствовал обуять их при виде этих вращающихся глаз и этого раскрытого рта, из
которого ничего не выходило, кроме шипения и какого-то бессмысленного звука, непохожего даже на бой
часов.