Неточные совпадения
— Существовало распоряжение
Главного штаба Военного министерства на основании «высочайшего повеления» лицам, отданным
в военную службу и
в арестантские роты за политические преступления, «кроме духовных книг, других не давать».] — книга, не запрещенная
в остроге.
Он так и смотрел мне
в глаза и, кажется, принял это за
главное назначение всей своей жизни.
Над ним иногда посмеивались арестанты,
главное за то, что он сменялся дорогою, идя
в партии
в Сибирь, и сменился за красную рубашку и за рубль серебром.
Доктора обходили палаты поутру; часу
в одиннадцатом являлись они у нас все вместе, сопровождая
главного доктора, а прежде них, часа за полтора, посещал палату наш ординатор.
В эти три недели иногда вся палата подымалась
в один голос и просила
главного доктора перевести наше нещечко
в другую арестантскую палату.
Да мы и сами-то еще тогда вполне не догадывались,
в чем было
главное дело.
Это народ горячий, жаждущий справедливости и самым наивным, самым честным образом уверенный
в ее непременной, непреложной и,
главное, немедленной возможности.
Досаднее же всего
в них то, что, вместо прямой цели, они часто бросаются вкось, вместо
главного дела — на мелочи.
Некоторые из них были присланы на долгие сроки, на десять, на двенадцать лет, а
главное, они с глубоким предубеждением смотрели на всех окружающих, видели
в каторжных одно только зверство и не могли, даже не хотели, разглядеть
в них ни одной доброй черты, ничего человеческого, и что тоже очень было понятно: на эту несчастную точку зренья они были поставлены силою обстоятельств, судьбой.
Причины тому ясные: эти высшие начальники, во-первых, сами дворяне; во-вторых, случалось еще прежде, что некоторые из дворян не ложились под розги и бросались на исполнителей, отчего происходили ужасы; а в-третьих, и, мне кажется, это
главное, уже давно, еще лет тридцать пять тому назад,
в Сибирь явилась вдруг, разом, большая масса ссыльных дворян, […масса ссыльных дворян…
Отчего он так любил арестантов — сказать не могу, но он не мог видеть арестанта, чтоб не сказать ему ласкового, веселого слова, чтоб не посмеяться с ним, не пошутить с ним, и
главное — ни капли
в этом не было чего-нибудь начальственного, хоть чего-нибудь обозначавшего неравную или чисто начальничью ласку.
«Это — свойство художника, — подумал он, приподняв воротник пальто, засунул руки глубоко в карманы и пошел тише. — Художники, наверное, думают так в своих поисках наиболее характерного
в главном. А возможно, что это — своеобразное выражение чувства самозащиты от разрушительных ударов бессмыслицы».
Скрыть выстрела не удалось — это правда; но вся главная история,
в главной сущности своей, осталась почти неизвестною; следствие определило только, что некто В., влюбленный человек, притом семейный и почти пятидесятилетний, в исступлении страсти и объясняя свою страсть особе, достойной высшего уважения, но совсем не разделявшей его чувств, сделал, в припадке безумия, в себя выстрел.
Все эти народы образуют одну общую физиономию, характер, склад ума — словом, общую нравственную жизнь
в главных ее чертах, но с бесчисленными оттенками, которыми один народ отличается от другого.
Неточные совпадения
«Слыхали, ну так что ж?» // —
В ней
главный управляющий // Был корпуса жандармского // Полковник со звездой, // При нем пять-шесть помощников, // А наш Ермило писарем //
В конторе состоял.
Главное препятствие для его бессрочности представлял, конечно, недостаток продовольствия, как прямое следствие господствовавшего
в то время аскетизма; но, с другой стороны, история Глупова примерами совершенно положительными удостоверяет нас, что продовольствие совсем не столь необходимо для счастия народов, как это кажется с первого взгляда.
В 1790 году повезли глуповцы на
главные рынки свои продукты, и никто у них ничего не купил: всем стало жаль клопов.
Но
главная его заслуга состояла
в том, что он ввел
в употребление горчицу и лавровый лист.
У самого
главного выхода стоял Угрюм-Бурчеев и вперял
в толпу цепенящий взор…