Неточные совпадения
— Правда, вы не мне рассказывали; но вы рассказывали в компании, где и я находился, четвертого года это дело
было. Я потому и упомянул, что рассказом сим смешливым вы потрясли мою
веру, Петр Александрович. Вы не знали о сем, не ведали, а я воротился домой с потрясенною
верой и с тех пор все более и более сотрясаюсь. Да, Петр Александрович, вы великого падения
были причиной! Это уж не Дидерот-с!
— Какое мне дело до вашей
веры! — крикнул
было Миусов, но вдруг сдержал себя, с презрением проговорив: — Вы буквально мараете все, к чему ни прикоснетесь.
А потому и всегда происходило (и должно
было происходить) в нервной и, конечно, тоже психически больной женщине непременное как бы сотрясение всего организма ее в момент преклонения пред дарами, сотрясение, вызванное ожиданием непременного чуда исцеления и самою полною
верой в то, что оно совершится.
А впрочем, кто знает: может
быть, случилось бы тогда страшное дело — произошла бы, может
быть, потеря
веры в отчаянном сердце преступника, и тогда что?
В самое последнее время стал прислушиваться и вникать в хлыстовщину, на что по соседству оказался случай, видимо
был потрясен, но переходить в новую
веру не заблагорассудил.
Тема случилась странная: Григорий поутру, забирая в лавке у купца Лукьянова товар, услышал от него об одном русском солдате, что тот, где-то далеко на границе, у азиятов, попав к ним в плен и
будучи принуждаем ими под страхом мучительной и немедленной смерти отказаться от христианства и перейти в ислам, не согласился изменить своей
веры и принял муки, дал содрать с себя кожу и умер, славя и хваля Христа, — о каковом подвиге и
было напечатано как раз в полученной в тот день газете.
Ты мне вот что скажи, ослица: пусть ты пред мучителями прав, но ведь ты сам-то в себе все же отрекся от
веры своей и сам же говоришь, что в тот же час
был анафема проклят, а коли раз уж анафема, так тебя за эту анафему по головке в аду не погладят.
Ведь коли бы я тогда веровал в самую во истину, как веровать надлежит, то тогда действительно
было бы грешно, если бы муки за свою
веру не принял и в поганую Магометову
веру перешел.
— Гм. Вероятнее, что прав Иван. Господи, подумать только о том, сколько отдал человек
веры, сколько всяких сил даром на эту мечту, и это столько уж тысяч лет! Кто же это так смеется над человеком? Иван? В последний раз и решительно:
есть Бог или нет? Я в последний раз!
И однако же, несмотря на то,
было столько света в лице ее, столько
веры в будущее.
Дорогие там лежат покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной
вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и
буду целовать эти камни и плакать над ними, — в то же время убежденный всем сердцем моим, что все это давно уже кладбище, и никак не более.
Есть у меня одна прелестная брошюрка, перевод с французского, о том, как в Женеве, очень недавно, всего лет пять тому, казнили одного злодея и убийцу, Ришара, двадцатитрехлетнего, кажется, малого, раскаявшегося и обратившегося к христианской
вере пред самым эшафотом.
Все, что ты вновь возвестишь, посягнет на свободу
веры людей, ибо явится как чудо, а свобода их
веры тебе
была дороже всего еще тогда, полторы тысячи лет назад.
з) Можно ли
быть судиею себе подобных? О
вере до конца
Но вопрос сей, высказанный кем-то мимоходом и мельком, остался без ответа и почти незамеченным — разве лишь заметили его, да и то про себя, некоторые из присутствующих лишь в том смысле, что ожидание тления и тлетворного духа от тела такого почившего
есть сущая нелепость, достойная даже сожаления (если не усмешки) относительно малой
веры и легкомыслия изрекшего вопрос сей.
— В обыкновенных случаях жизни, — проговорил он тем самодовольно-доктринерским тоном, с которым спорил некогда с Григорием Васильевичем о
вере и дразнил его, стоя за столом Федора Павловича, — в обыкновенных случаях жизни мордасы ноне действительно запрещены по закону, и все перестали бить-с, ну, а в отличительных случаях жизни, так не то что у нас, а и на всем свете,
будь хоша бы самая полная французская республика, все одно продолжают бить, как и при Адаме и Еве-с, да и никогда того не перестанут-с, а вы и в отличительном случае тогда не посмели-с.
Был, дескать, здесь у вас на земле один такой мыслитель и философ, «все отвергал, законы, совесть,
веру», а главное — будущую жизнь.
Я в тебя только крохотное семечко
веры брошу, а из него вырастет дуб — да еще такой дуб, что ты, сидя на дубе-то, в «отцы пустынники и в жены непорочны» пожелаешь вступить; ибо тебе оченно, оченно того втайне хочется, акриды кушать
будешь, спасаться в пустыню потащишься!
Неточные совпадения
Стародум. И не дивлюся: он должен привести в трепет добродетельную душу. Я еще той
веры, что человек не может
быть и развращен столько, чтоб мог спокойно смотреть на то, что видим.
В речи, сказанной по этому поводу, он довольно подробно развил перед обывателями вопрос о подспорьях вообще и о горчице, как о подспорье, в особенности; но оттого ли, что в словах его
было более личной
веры в правоту защищаемого дела, нежели действительной убедительности, или оттого, что он, по обычаю своему, не говорил, а кричал, — как бы то ни
было, результат его убеждений
был таков, что глуповцы испугались и опять всем обществом пали на колени.
Левин знал брата и ход его мыслей; он знал, что неверие его произошло не потому, что ему легче
было жить без
веры, но потому, что шаг за шагом современно-научные объяснения явлений мира вытеснили верования, и потому он знал, что теперешнее возвращение его не
было законное, совершившееся путем той же мысли, но
было только временное, корыстное, с безумною надеждой исцеления.
Организм, разрушение его, неистребимость материи, закон сохранения силы, развитие —
были те слова, которые заменили ему прежнюю
веру.
«Неужели это
вера? — подумал он, боясь верить своему счастью. — Боже мой, благодарю Тебя»! — проговорил он, проглатывая поднимавшиеся рыданья и вытирая обеими руками слезы, которыми полны
были его глаза.