Неточные совпадения
О Катерине Ивановне он почти что
и думать
забыл и много этому потом удивлялся, тем более что сам твердо помнил, как еще вчера утром, когда он так размашисто похвалился у Катерины Ивановны, что завтра уедет в Москву, в душе своей тогда же шепнул про
себя: «А ведь вздор,
не поедешь,
и не так тебе будет легко оторваться, как ты теперь фанфаронишь».
«Господи!» — проговорил Григорий
и,
не помня
себя,
забыв про свою боль в пояснице, пустился наперерез бегущему.
Прощай
и забудь твою жертву,
не тревожь
себя никогда!
— Об моих словах потом, — прервал опять Иван, но уже
не крича, как прежде, твердо выговаривая слова
и как бы совсем овладев
собою. — Расскажи только в подробности, как ты это сделал. Все по порядку. Ничего
не забудь. Подробности, главное подробности. Прошу.
— Ах да! — вырвалось вдруг у Ивана,
и лицо его омрачилось заботой, — да, я
забыл… Впрочем, теперь все равно, все до завтра, — пробормотал он про
себя. — А ты, — раздражительно обратился он к гостю, — это я сам сейчас должен был вспомнить, потому что именно об этом томило тоской! Что ты выскочил, так я тебе
и поверю, что это ты подсказал, а
не я сам вспомнил?
— А
не ты,
не ты? — ясно смотря на брата, неудержимо вскричал Алеша. — Ну
и пусть его, брось его
и забудь о нем! Пусть он унесет с
собою все, что ты теперь проклинаешь,
и никогда
не приходит!
— О да, я сам был тогда еще молодой человек… Мне… ну да, мне было тогда сорок пять лет, а я только что сюда приехал.
И мне стало тогда жаль мальчика,
и я спросил
себя: почему я
не могу купить ему один фунт… Ну да, чего фунт? Я
забыл, как это называется… фунт того, что дети очень любят, как это — ну, как это… — замахал опять доктор руками, — это на дереве растет,
и его собирают
и всем дарят…
И вот, захватив пакет, которого он прежде никогда
не видал, он
и рвет обложку, чтоб удостовериться, есть ли деньги, затем бежит с деньгами в кармане, даже
и подумать
забыв, что оставляет на полу колоссальнейшее на
себя обвинение в виде разорванной обложки.
—
И тогда
не верила! Никогда
не верила! Ненавидела тебя
и вдруг
себя уверила, вот на тот миг… Когда показывала… уверила
и верила… а когда кончила показывать, тотчас опять перестала верить. Знай это все. Я
забыла, что я
себя казнить пришла! — с каким-то вдруг совсем новым выражением проговорила она, совсем непохожим на недавний, сейчашний любовный лепет.
Я слово вам даю от
себя, господа, что я ни одного из вас
не забуду; каждое лицо, которое на меня теперь, сейчас, смотрит, припомню, хоть бы
и чрез тридцать лет.
Дядя любит заниматься делом, что советует и мне, а я тебе: мы принадлежим к обществу, говорит он, которое нуждается в нас; занимаясь, он
не забывает и себя: дело доставляет деньги, а деньги комфорт, который он очень любит.
Исполнив поручение, Савелий
не забыл и себя: озлобится Ардальон Павлыч и какую-нибудь пакость подведет, а много ли ему, маленькому человеку, нужно. В тот же вечер, чтобы задобрить Смагина, Савелий рассказал ему историю, как Тарас Ермилыч утром молился богу. Смагин захохотал от удовольствия, а потом погрозил Савелью пальцем и проговорил:
Неточные совпадения
Скотинин. Да с ним на роду вот что случилось. Верхом на борзом иноходце разбежался он хмельной в каменны ворота. Мужик был рослый, ворота низки,
забыл наклониться. Как хватит
себя лбом о притолоку, индо пригнуло дядю к похвям потылицею,
и бодрый конь вынес его из ворот к крыльцу навзничь. Я хотел бы знать, есть ли на свете ученый лоб, который бы от такого тумака
не развалился; а дядя, вечная ему память, протрезвясь, спросил только, целы ли ворота?
Не позаботясь даже о том, чтобы проводить от
себя Бетси,
забыв все свои решения,
не спрашивая, когда можно, где муж, Вронский тотчас же поехал к Карениным. Он вбежал на лестницу, никого
и ничего
не видя,
и быстрым шагом, едва удерживаясь от бега, вошел в ее комнату.
И не думая
и не замечая того, есть кто в комнате или нет, он обнял ее
и стал покрывать поцелуями ее лицо, руки
и шею.
Потом, вспоминая брата Николая, он решил сам с
собою, что никогда уже он
не позволит
себе забыть его, будет следить за ним
и не выпустит его из виду, чтобы быть готовым на помощь, когда ему придется плохо.
Одно — вне ее присутствия, с доктором, курившим одну толстую папироску за другою
и тушившим их о край полной пепельницы, с Долли
и с князем, где шла речь об обеде, о политике, о болезни Марьи Петровны
и где Левин вдруг на минуту совершенно
забывал, что происходило,
и чувствовал
себя точно проснувшимся,
и другое настроение — в ее присутствии, у ее изголовья, где сердце хотело разорваться
и всё
не разрывалось от сострадания,
и он
не переставая молился Богу.
Нынче он целый день
не был дома,
и ей было так одиноко
и тяжело чувствовать
себя с ним в ссоре, что она хотела всё
забыть, простить
и примириться с ним, хотела обвинить
себя и оправдать его.