Неточные совпадения
Софья Ивановна
была из «сироток», безродная с детства, дочь какого-то темного дьякона, взросшая в богатом
доме своей благодетельницы, воспитательницы и мучительницы, знатной генеральши-старухи, вдовы генерала Ворохова.
Вот и случилось, что однажды (давненько это
было), в одну сентябрьскую светлую и теплую ночь, в полнолуние, весьма уже по-нашему поздно, одна хмельная ватага разгулявшихся наших господ, молодцов пять или шесть, возвращалась
из клуба «задами» по
домам.
А вторая эта жена, уже покойница,
была из знатного, какого-то большого генеральского
дома, хотя, впрочем, как мне достоверно известно, денег подполковнику тоже никаких не принесла.
Одна
из них приходилась, впрочем, теткой лишь сестре Агафье Ивановне; это
была та бессловесная особа в
доме ее отца, которая ухаживала за нею там вместе с сестрой, когда она приехала к ним туда
из института.
Тут начались расспросы именно
из таких, на которые Смердяков сейчас жаловался Ивану Федоровичу, то
есть все насчет ожидаемой посетительницы, и мы эти расспросы здесь опустим. Чрез полчаса
дом был заперт, и помешанный старикашка похаживал один по комнатам, в трепетном ожидании, что вот-вот раздадутся пять условных стуков, изредка заглядывая в темные окна и ничего в них не видя, кроме ночи.
«Вы спрашиваете, что я именно ощущал в ту минуту, когда у противника прощения просил, — отвечаю я ему, — но я вам лучше с самого начала расскажу, чего другим еще не рассказывал», — и рассказал ему все, что произошло у меня с Афанасием и как поклонился ему до земли. «
Из сего сами можете видеть, — заключил я ему, — что уже во время поединка мне легче
было, ибо начал я еще
дома, и раз только на эту дорогу вступил, то все дальнейшее пошло не только не трудно, а даже радостно и весело».
Перестав ходить, он, зная расположение ее
дома, пробрался к ней ночью
из сада чрез крышу, с превеликою дерзостью, рискуя
быть обнаруженным.
Выходная дверь
из дома в сад в левой стороне фасада
была заперта, и он это нарочно и тщательно высмотрел проходя.
Она
была уже
дома; с полчаса как воротилась от Мити, и уже по тому быстрому движению, с которым она вскочила с кресел из-за стола к нему навстречу, он заключил, что ждала она его с большим нетерпением.
Первое
из этих дел
было в
доме госпожи Хохлаковой, и он поспешил туда, чтобы покончить там поскорее и не опоздать к Мите.
Я вас просто прошу пойти к Lise, разузнать у ней все, как вы только один умеете это сделать, и прийти рассказать мне, — мне, матери, потому что, вы понимаете, я умру, я просто умру, если все это
будет продолжаться, или убегу
из дома.
Что же до Алеши, то исправник очень любил его и давно уже
был с ним знаком, а Ракитин, повадившийся впоследствии приходить очень часто к заключенному,
был одним
из самых близких знакомых «исправничьих барышень», как он называл их, и ежедневно терся в их
доме.
Да хоть именно для того только, чтобы не оставлять свою возлюбленную на соблазны старика, к которому он так ревновал, он должен бы
был распечатать свою ладонку и остаться
дома неотступным сторожем своей возлюбленной, ожидая той минуты, когда она скажет ему наконец: „Я твоя“, чтоб лететь с нею куда-нибудь подальше
из теперешней роковой обстановки.
Но пусть, пусть
была дверь отворена, пусть подсудимый отперся, солгал
из чувства самозащиты, столь понятного в его положении, пусть, пусть он проник в
дом,
был в
доме — ну и что же, почему же непременно коли
был, то и убил?
Но в своей горячей речи уважаемый мой противник (и противник еще прежде, чем я произнес мое первое слово), мой противник несколько раз воскликнул: „Нет, я никому не дам защищать подсудимого, я не уступлю его защиту защитнику, приехавшему
из Петербурга, — я обвинитель, я и защитник!“ Вот что он несколько раз воскликнул и, однако же, забыл упомянуть, что если страшный подсудимый целые двадцать три года столь благодарен
был всего только за один фунт орехов, полученных от единственного человека, приласкавшего его ребенком в родительском
доме, то, обратно, не мог же ведь такой человек и не помнить, все эти двадцать три года, как он бегал босой у отца „на заднем дворе, без сапожек, и в панталончиках на одной пуговке“, по выражению человеколюбивого доктора Герценштубе.
— Мама, окрести его, благослови его, поцелуй его, — прокричала ей Ниночка. Но та, как автомат, все дергалась своею головой и безмолвно, с искривленным от жгучего горя лицом, вдруг стала бить себя кулаком в грудь. Гроб понесли дальше. Ниночка в последний раз прильнула губами к устам покойного брата, когда проносили мимо нее. Алеша, выходя
из дому, обратился
было к квартирной хозяйке с просьбой присмотреть за оставшимися, но та и договорить не дала...
Неточные совпадения
Здесь
есть один помещик, Добчинский, которого вы изволили видеть; и как только этот Добчинский куда-нибудь выйдет
из дому, то он там уж и сидит у жены его, я присягнуть готов…
Помалчивали странники, // Покамест бабы прочие // Не поушли вперед, // Потом поклон отвесили: // «Мы люди чужестранные, // У нас забота
есть, // Такая ли заботушка, // Что
из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды.
— У нас забота
есть. // Такая ли заботушка, // Что
из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды. // Ты дай нам слово крепкое // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По правде и по разуму, // Как должно отвечать, // Тогда свою заботушку // Поведаем тебе…
Идем по делу важному: // У нас забота
есть, // Такая ли заботушка, // Что
из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды.
«Мы люди чужестранные, // Давно, по делу важному, // Домишки мы покинули, // У нас забота
есть… // Такая ли заботушка, // Что
из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды…»