Неточные совпадения
—
Это всё оттого они так угрюмы сегодня, — ввернул вдруг Липутин, совсем уже выходя из комнаты и, так сказать, налету, — оттого, что с капитаном Лебядкиным шум у них давеча вышел
из-за сестрицы. Капитан Лебядкин ежедневно свою прекрасную сестрицу, помешанную, нагайкой стегает, настоящей казацкой-с, по утрам и по вечерам. Так Алексей Нилыч в том же доме флигель даже заняли, чтобы не участвовать. Ну-с, до свиданья.
Я не знаю в точности, как
это было тогда устроено Николаем Всеволодовичем, но через год, уж
из-за границы, он, узнав о происходившем, принужден был распорядиться иначе.
Эти «грехи»-с —
эти «чужие грехи» —
это, наверно, какие-нибудь наши собственные грешки и, об заклад бьюсь, самые невиннейшие, но
из-за которых вдруг нам вздумалось поднять ужасную историю с благородным оттенком — именно ради благородного оттенка и подняли.
Этот Л—н еще прежде ссылки некоторое время боролся с голодом и тяжким трудом добывал себе хлеб единственно
из-за того, что ни за что не хотел подчиниться требованиям своего богатого отца, которые находил несправедливыми.
— Очень я боюсь вашего света. Женился же я тогда на вашей сестре, когда захотел, после пьяного обеда,
из-за пари на вино, а теперь вслух опубликую об
этом… если
это меня теперь тешит?
—
Это была только одна минута малодушия, минута глаз на глаз, — горестно воскликнул он, — но неужели, неужели же всё порвать
из-за таких мелких впечатлений? Неужели же ничего более не уцелело между нами за столь долгие годы?
— Нет. Из-под беспрерывной к вам ненависти, искренней и самой полной, каждое мгновение сверкает любовь и… безумие… самая искренняя и безмерная любовь и — безумие! Напротив,
из-за любви, которую она ко мне чувствует, тоже искренно, каждое мгновение сверкает ненависть, — самая великая! Я бы никогда не мог вообразить прежде все
эти… метаморфозы.
— Кажется, я их здесь на окне давеча видела, — встала она
из-за стола, пошла, отыскала ножницы и тотчас же принесла с собой. Петр Степанович даже не посмотрел на нее, взял ножницы и начал возиться с ними. Арина Прохоровна поняла, что
это реальный прием, и устыдилась своей обидчивости. Собрание переглядывалось молча. Хромой учитель злобно и завистливо наблюдал Верховенского. Шигалев стал продолжать...
Но в
эту минуту целая толпа, человек в шесть, лиц более или менее официальных, ринулась
из-за кулис на эстраду, подхватила оратора и повлекла за кулисы.
—
Из-за чего же вы терзаете ее, фантастическая вы голова! — остервенился Петр Степанович. — Лизавета Николаевна, ей-ей, столките меня в ступе, он невинен, напротив, сам убит и бредит, вы видите. Ни в чем, ни в чем, даже мыслью неповинен!.. Всё только дело разбойников, которых, наверно, через неделю разыщут и накажут плетьми… Тут Федька Каторжный и шпигулинские, об
этом весь город трещит, потому и я.
Я хочу видеть сама зарезанных… за меня…
из-за них он в
эту ночь разлюбил меня…
Знал только, что у него какие-то старые счеты с «теми людьми», и хотя сам был в
это дело отчасти замешан сообщенными ему
из-за границы инструкциями (впрочем, весьма поверхностными, ибо близко он ни в чем не участвовал), но в последнее время он всё бросил, все поручения, совершенно устранил себя от всяких дел, прежде же всего от «общего дела», и предался жизни созерцательной.
В
эту самую минуту бросился сзади на него
из-за дерева Толкаченко, а Эркель схватил его сзади же за локти.
Неточные совпадения
Прыщ был уже не молод, но сохранился необыкновенно. Плечистый, сложенный кряжем, он всею своею фигурой так, казалось, и говорил: не смотрите на то, что у меня седые усы: я могу! я еще очень могу! Он был румян, имел алые и сочные губы,
из-за которых виднелся ряд белых зубов; походка у него была деятельная и бодрая, жест быстрый. И все
это украшалось блестящими штаб-офицерскими эполетами, которые так и играли на плечах при малейшем его движении.
На шестой день были назначены губернские выборы. Залы большие и малые были полны дворян в разных мундирах. Многие приехали только к
этому дню. Давно не видавшиеся знакомые, кто из Крыма, кто из Петербурга, кто
из-за границы, встречались в залах. У губернского стола, под портретом Государя, шли прения.
— Да
это газеты все одно говорят, — сказал князь. —
Это правда. Да уж так-то всё одно, что точно лягушки перед грозой.
Из-за них и не слыхать ничего.
Из-за всего
этого сколько мучений, трудов…
Он часто испытывал, что иногда во время спора поймешь то, что любит противник, и вдруг сам полюбишь
это самое и тотчас согласишься, и тогда все доводы отпадают, как ненужные; а иногда испытывал наоборот: выскажешь наконец то, что любишь сам и
из-за чего придумываешь доводы, и если случится, что выскажешь
это хорошо и искренно, то вдруг противник соглашается и перестает спорить.