«Молодой путешественник, — говорит он, — спешит в Париж, чтобы перенять разные моды и со вкусом одеваться, в Рим — чтобы посмотреть на хорошие картины, в Лондон — чтобы побывать на конском ристании и на драке петухов; но поговорите с ним о нравах, законах и обычаях народных, он скажет вам, что во Франции носят короткие кафтаны, в Англии
едят пудинг, в Италии — макароны».
Неточные совпадения
Пирожное то же самое, что я
ел в Лондоне, в Портсмуте и на мысе Доброй Надежды: applepie, сладкая яичница и
пудинг с коринкой.
Что касается до национальных английских кушаньев, например
пудинга, то я где ни спрашивал, нигде не
было готового: надо
было заказывать.
— Вот жеванины-то этой проклятой навалили,
ешь да еще деньги плати за нее! — говорил он, кладя себе в рот божественный
пудинг из протертого свиного мяса.
«Ах ты, физик проклятый, думаю; полагаешь, я тебе теплоух дался?» Терпел я, терпел, да и не утерпел, встал из-за стола да при все честном народе и бряк ему: «Согрешил я, говорю, перед тобой, Фома Фомич, благодетель; подумал
было, что ты благовоспитанный человек, а ты, брат, выходишь такая же свинья, как и мы все», — сказал, да и вышел из-за стола, из-за самого
пудинга:
пудингом тогда обносили.
Этим олимпическим смехом окончилось служебное поприще доброго приятеля нашего, Владимира Петровича Бельтова. Это
было ровно за десять лет до того знаменитого дня, когда в то самое время, как у Веры Васильевны за столом подавали
пудинг, раздался колокольчик, — Максим Иванович не вытерпел и побежал к окну. Что же делал Бельтов в продолжение этих десяти лет?