Неточные совпадения
Разница между рассказом «Письмовника» и «Собеседника» та, что там друзья решаются настращать приятеля за богохульство, в котором он упражнялся с вечера, а здесь за то, что он оскорбляет божество Талии, осмеливаясь писать комедии по заказу одного господчика, который, побывав в Париже (как видно, это
было в глазах издателей необходимое условие глупости), слыл между дворянами великим
умником, да и от мещан тоже хотел получить дань поклонения своему гению.
— Матушка моя, благодетельница, ведь дурачком-то лучше на свете проживешь! Знал бы, так с раннего молоду в дураки бы записался, авось теперь был бы умный. А то как рано захотел
быть умником, так вот и вышел теперь старый дурак.
Почему на нем лежит обязанность
быть умником, все знать, обо всем говорить, служить эоловой арфой, — кому служить?
Неточные совпадения
— Почтеннейший страховых дел мастер, — вот забавная штука: во всех диких мыслях скрыта некая доза истины! Пилат, болван, должен бы знать: истина — игра дьявола! Вот это и
есть прародительница всех наших истин, первопричина идиотской, тревожной бессонницы всех
умников. Плохо спишь?
— Чем ярче, красивее птица — тем она глупее, но чем уродливей собака — тем умней. Это относится и к людям: Пушкин
был похож на обезьяну, Толстой и Достоевский не красавцы, как и вообще все
умники.
Клим слушал эти речи внимательно и очень старался закрепить их в памяти своей. Он чувствовал благодарность к учителю: человек, ни на кого не похожий, никем не любимый, говорил с ним, как со взрослым и равным себе. Это
было очень полезно: запоминая не совсем обычные фразы учителя, Клим пускал их в оборот, как свои, и этим укреплял за собой репутацию
умника.
«Видно, не дано этого блага во всей его полноте, — думал он, — или те сердца, которые озарены светом такой любви, застенчивы: они робеют и прячутся, не стараясь оспаривать
умников; может
быть, жалеют их, прощают им во имя своего счастья, что те топчут в грязь цветок, за неимением почвы, где бы он мог глубоко пустить корни и вырасти в такое дерево, которое бы осенило всю жизнь».
— Да, Вера, теперь я несколько вижу и понимаю тебя и обещаю: вот моя рука, — сказал он, — что отныне ты не услышишь и не заметишь меня в доме:
буду «
умник», — прибавил он, —
буду «справедлив»,
буду «уважать твою свободу», и как рыцарь
буду «великодушен»,
буду просто — велик! Я — grand coeur! [великодушен! (фр.)]