Когда общество опять потребовало от них слова, они сочли нужным
начать с начала и говорить даже не о том, на чем остановились после Белинского, а о том, о чем толковали при начале своей деятельности, когда еще в силе были мнения академиков Давыдова и Шевырева, когда еще принималось серьезно дифирамбическое красноречие профессоров Устрялова и Морошкина, когда даже фельетоны «Северной пчелы» требовали еще серьезных и горячих опровержений.
Неточные совпадения
Сделают ученое открытие, что от увеличения налога на соль она не подешевеет:
начинают с благоговением повторять, что наука идет у нас вперед исполинскими шагами.
Никогда и нигде литературные деятели не сходили
с эфирных пространств и не приносили
с собой новых
начал, независимых от действительной жизни; все, что произвел когда-либо человеческий ум, все это дано опытом жизни.
Прежние умные люди большею частию уже не существовали в то время, как эти новые потребности приходили в силу; да и те, которые остались, все заняты были хлопотами об окончательном водворении своих
начал, из-за которых они
с молодых лет трудились и боролись; о новых вопросах они мало заботились, да и не имели довольно сил для того, чтобы разрешить их.
Провозгласивши
начала, всею публикою давно, в безмолвном соглашении, признанные, она возбудила к себе сочувствие, — но вместе
с тем внушила и надежды на что-то большее и высшее; до сих пор надежды эти не исполнены, и литература обмелела в глазах лучшей части публики.
Чтобы подействовать на их зрелую апатию, в самом деле надо было опять
начинать с элементарных понятий и входить во все мелочи, так как нельзя было положиться на них в том, что они умеют понимать эти мелочи как следует.
Начали они
с того, что стали пробовать и разминать свой язык, желая убедиться, что он не разучился произносить человеческие звуки.
В то самое время, как «Морской сборник» поднял вопрос о воспитании и Пирогов произнес великие слова: «Нужно воспитать человека!», — в то время, как университеты настежь распахнули двери свои для жаждущих истины, в то время, как умственное движение в литературе, преследуя титаническую работу человеческой мысли в Европе, содействовало развитию здравых понятий и разрешению общественных вопросов: — в это самое время сеть железных дорог готовилась уже покрыть Россию во всех направлениях и
начать новую эру в истории ее путей сообщения; свободная торговля получила могущественное развитие
с понижением тарифа; потянулась к нам вереница купеческих кораблей и обозов; встрепенулись и зашумели наши фабрики; пришли в обращение капиталы; тучные нивы и благословенная почва нашей родины нашли лучший сбыт своим богатым произведениям.
Автор ее изумляется,
с какой стати вдруг литература набросилась на откупа, которых прежде не трогала, хотя зло от них было не менее сильно; а дело объясняется просто: в
начале прошлого года уже решено было падение нынешней откупной системы, — вот литераторы и принялись за нее…
Остается вопрос, которым
с начала прошлого года мгновенно наполнились не только все журналы, но и вся земля русская, — вопрос об освобождении крестьян.
Конечно, нам могут привести длинный ряд выписок, из которых будет видно, что в литературе нашей постоянно высказывалось нерасположение к крепостному праву,
начиная по крайней мере
с половины прошлого столетия.
Но тут, разумеется, рыцари ободрились еще более и
начали пускать грязью в бегущего
с поля битвы князя Черкасского и в друзей его.
«Надо опять
начинать с начала, приниматься за дела, работать, а я только что рассчитывал отдохнуть!» — со злобным ожесточением думал он, всю ночь не смыкая глаз.
А для собственной охоты, pour la chose en elle même [собственно, для самого дела (фр.).], т. е. чтоб быть действительно образованной женщиной, нужно
начать с начала.
Каждый из нас плохой христианин, не научившийся еще как следует крестить лоб, не стяжавший себе почти никаких даров, универсально живет уже в иной религиозной эпохе, чем величайшие святые былой эпохи, и потому не может просто
начинать с начала христианскую жизнь.
Неточные совпадения
Марья Антоновна. Право, маменька, все смотрел. И как
начал говорить о литературе, то взглянул на меня, и потом, когда рассказывал, как играл в вист
с посланниками, и тогда посмотрел на меня.
И я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую за его женой и дочкой; не решился только,
с которой
начать, — думаю, прежде
с матушки, потому что, кажется, готова сейчас на все услуги.
Сам Государев посланный // К народу речь держал, // То руганью попробует // И плечи
с эполетами // Подымет высоко, // То ласкою попробует // И грудь
с крестами царскими // Во все четыре стороны // Повертывать
начнет.
Потупился, задумался, // В тележке сидя, поп // И молвил: — Православные! // Роптать на Бога грех, // Несу мой крест
с терпением, // Живу… а как? Послушайте! // Скажу вам правду-истину, // А вы крестьянским разумом // Смекайте! — // «
Начинай!»
С тех пор, как бабы
начали // Рядиться в ситцы красные, — // Леса не подымаются, // А хлеба хоть не сей!»