Неточные совпадения
Приятно было Илье слушать уверенные и любовные
речи старика о боге, от ласковых слов в сердце мальчика рождалось бодрое, крепкое чувство надежды на что-то хорошее, что ожидает его впереди. Он повеселел и стал больше
ребёнком, чем был первое время жизни в городе.
Он чувствовал, что теперь тёмные
речи Якова задевают его сильнее, чем прежде задевали, и что эти слова будят в нём какие-то особые думы. Ему казалось, что кто-то чёрный в нём, тот, который всегда противоречил всем его простым и ясным мечтам о чистой жизни, теперь с особенной жадностью вслушивается в
речи Якова и ворочается в душе его, как
ребёнок в утробе матери. Это было неприятно Илье, смущало его, казалось ему ненужным, он избегал разговоров с Яковом. Но отвязаться от товарища было нелегко.
Об извозчиках он мог говорить целый вечер, и Лунёв никогда не слыхал от него других
речей. Приходил ещё смотритель приюта для
детей Грызлов, молчаливый человек с чёрной бородой. Он любил петь басом «Как по морю, морю синему», а жена его, высокая и полная женщина с большими зубами, каждый раз съедала все конфекты у Татьяны Власьевны, за что после её ухода Автономова ругала её.
Неточные совпадения
Счастлив путник, который после длинной, скучной дороги с ее холодами, слякотью, грязью, невыспавшимися станционными смотрителями, бряканьями колокольчиков, починками, перебранками, ямщиками, кузнецами и всякого рода дорожными подлецами видит наконец знакомую крышу с несущимися навстречу огоньками, и предстанут пред ним знакомые комнаты, радостный крик выбежавших навстречу людей, шум и беготня
детей и успокоительные тихие
речи, прерываемые пылающими лобзаниями, властными истребить все печальное из памяти.
Перескажу простые
речи // Отца иль дяди-старика, //
Детей условленные встречи // У старых лип, у ручейка; // Несчастной ревности мученья, // Разлуку, слезы примиренья, // Поссорю вновь, и наконец // Я поведу их под венец… // Я вспомню
речи неги страстной, // Слова тоскующей любви, // Которые в минувши дни // У ног любовницы прекрасной // Мне приходили на язык, // От коих я теперь отвык.
Войдя в кабинет с записками в руке и с приготовленной
речью в голове, он намеревался красноречиво изложить перед папа все несправедливости, претерпенные им в нашем доме; но когда он начал говорить тем же трогательным голосом и с теми же чувствительными интонациями, с которыми он обыкновенно диктовал нам, его красноречие подействовало сильнее всего на него самого; так что, дойдя до того места, в котором он говорил: «как ни грустно мне будет расстаться с
детьми», он совсем сбился, голос его задрожал, и он принужден был достать из кармана клетчатый платок.
— Да, Петр Александрыч, — сказал он сквозь слезы (этого места совсем не было в приготовленной
речи), — я так привык к
детям, что не знаю, что буду делать без них. Лучше я без жалованья буду служить вам, — прибавил он, одной рукой утирая слезы, а другой подавая счет.
Заходила ли
речь о мертвецах, поднимающихся в полночь из могил, или о жертвах, томящихся в неволе у чудовища, или о медведе с деревянной ногой, который идет по селам и деревням отыскивать отрубленную у него натуральную ногу, — волосы
ребенка трещали на голове от ужаса; детское воображение то застывало, то кипело; он испытывал мучительный, сладко болезненный процесс; нервы напрягались, как струны.