Мелькнул за чёрными деревьями жёлтый
глаз огня, уставился во тьму, прободая её, и дрожит встречу нам, как будто тоже охвачен нетерпением.
Неточные совпадения
Освещённое красной игрой
огня, худое лицо Савелия горит и тает. Глядя в нашу сторону навсегда печальными
глазами, он, тихо покашливая, резонно говорит...
Алёшка трёт коленки себе и ухмыляется. Никин, как всегда, молчит и словно черпает
глазами всё вокруг. Прыгает, играет
огонь в очаге, живя своей красной, переливчатой жизнью, напевая тихие, весёлые, ласковые песни. Дует ветер, качая деревья, брызгает дождём.
Стоит Семён в тени, осматривая людей невидимыми
глазами; на голове у него чёрный башлык, под ним — мутное пятно лица, с плеч до ног колоколом висит омытая дождём клеёнка, любопытно скользят по ней отблески
огня и, сверкая, сбегает вода. Он похож на монаха в этой одежде и бормочет, точно читая молитву...
Освещённое луною лицо юноши горит яркой краской, строгие серые
глаза неотступно требуют ответов и сверкают изумрудными искрами. Нам — мне и Егору — радостно видеть его таким, мы взволнованы, зажжены его
огнём, внимательно слушаем строгую речь, а старик громко, усиленно дышит, сморкается, и на его маленьких
глазах блестят слёзы.
— Экзаменуете меня, что ли? Я же не идиот все-таки! Дума — горчич-ник на шею, ее дело — отвлекать прилив крови к мозгу, для этого она и прилеплена в сумасбродную нашу жизнь! А кадеты играют на бунт. Налогов не платить! Что же, мне спичек не покупать, искрами из
глаз огонь зажигать, что ли?
И начал я рассказывать ей о своём душевном деле — про обиду мою на бога, за то, что допустил он меня до греха и несправедливо наказал потом смертью Ольги. То бледнеет она и хмурится, то вдруг загорятся щёки её румянцем и
глаза огнём, возбуждает это меня.
Неточные совпадения
Мужик этот с длинною талией принялся грызть что-то в стене, старушка стала протягивать ноги во всю длину вагона и наполнила его черным облаком; потом что-то страшно заскрипело и застучало, как будто раздирали кого-то; потом красный
огонь ослепил
глаза, и потом всё закрылось стеной.
Она услыхала голос возвращавшегося сына и, окинув быстрым взглядом террасу, порывисто встала. Взгляд ее зажегся знакомым ему
огнем, она быстрым движением подняла свои красивые, покрытые кольцами руки, взяла его за голову, посмотрела на него долгим взглядом и, приблизив свое лицо с открытыми, улыбающимися губами, быстро поцеловала его рот и оба
глаза и оттолкнула. Она хотела итти, но он удержал ее.
— А ты разве её знал, папа? — спросила Кити со страхом, замечая зажегшийся
огонь насмешки в
глазах князя при упоминании о мадам Шталь.
Лицо ее казалось усталым, и не было на нем той игры просившегося то в улыбку, то в
глаза оживления; но на одно мгновение при взгляде на него что-то мелькнуло в ее
глазах, и, несмотря на то, что
огонь этот сейчас же потух, он был счастлив этим мгновением.
Раздевшись, она вошла в спальню, но на лице ее не только не было того оживления, которое в бытность ее в Москве так и брызгало из ее
глаз и улыбки: напротив, теперь
огонь казался потушенным в ней или где-то далеко припрятанным.