Неточные совпадения
— Ага-а!.. — кричит Миха. — Этот? Да, этот праведной жизни скот, как же! За игру в карты из военных выгнан, за скандалы с бабами — из духовной академии! Из офицеров в академию попал! В Чудовом монастыре всех
монахов обыграл, сюда явился — семь с половиной тысяч вклад сделал, землю пожертвовал и этим велик почёт себе купил, да! Здесь тоже в карты играет — игумен, келарь, казначей да он с ними. Девка к нему ездит… О, сволочи! Келья-то у него отдельная, ну, он там и
живёт как ему хочется! О, великая пакость!
Начал я
жить в этом пьяном тумане, как во сне, — ничего, кроме Антония, не вижу, но он сам для меня — весь в тени и двоится в ней. Говорит ласково, а глаза — насмешливы. Имя божие редко произносит, — вместо «бог» говорит «дух», вместо «дьявол» — «природа», но для меня смысл словами не меняется.
Монахов и обряды церковные полегоньку вышучивает.
— Я, — мол, — не потому в
монахи пошёл, что сытно есть хотел, а потому, что душа голодна!
Жил и вижу: везде работа вечная и голод ежедневный, жульничество и разбой, горе и слёзы, зверство и всякая тьма души. Кем же всё это установлено, где наш справедливый и мудрый бог, видит ли он изначальную, бесконечную муку людей своих?
«Молодой, красивый, — думал Матвей Савельев, закрыв глаза и притворяясь, будто уснул, — ему бы за девицами ухаживать, на гармонии играть, а он
живёт монахом, деньги не тратит, сапожонки худые и даже праздничной одёжи нет, не покупает. Скучный какой-то, всех готов осудить. Живёт в углу. Плохие люди везде на улицах шумят, а кто получше — в уголок прячется».
— Помилуйте, прелестные женщины, как нигде, и
жить монахом! Что за охота? Из чего портить себе жизнь и не пользоваться тем, чтò есть? Слышали вы, наша рота в Воздвиженскую пойдет?
Разумеется, специалисты, споря о том, в XI или в XII веке
жил монах Иаков, представляют дело в таком виде, как будто бы от него зависела развязка индийского восстания, вопрос аболиционистов или отвращение кометы, которая снова, кажется, намерена угрожать Земле в этом году.
Неточные совпадения
Вспоминал он, как брат в университете и год после университета, несмотря на насмешки товарищей,
жил как
монах, в строгости исполняя все обряды религии, службы, посты и избегая всяких удовольствий, в особенности женщин; и потом как вдруг его прорвало, он сблизился с самыми гадкими людьми и пустился в самый беспутный разгул.
— Все ждут: будет революция. Не могу понять — что же это будет? Наш полковой священник говорит, что революция — от бессилия
жить, а бессилие — от безбожия. Он очень строгой жизни и постригается в
монахи. Мир во власти дьявола, говорит он.
—
Монах я, в монастыре
жил. Девять лет. Оттуда меня и взял супруг Марины Петровны…
В шесть часов вечера все народонаселение высыпает на улицу, по взморью, по бульвару. Появляются пешие, верховые офицеры, негоцианты, дамы. На лугу, близ дома губернатора, играет музыка. Недалеко оттуда, на горе, в каменном доме,
живет генерал, командующий здешним отрядом, и тут же близко помещается в здании, вроде монастыря, итальянский епископ с несколькими
монахами.
Там, говорят,
живет испанский алькад, несколько
монахов и есть индийские деревушки.