Неточные совпадения
До этого дня мальчик почти никогда не беседовал с ним так хорошо, и теперь у него сразу возникло желание
спросить большого рыжего
человека о множестве вещей. Между прочим, ему казалось, что отец неверно объяснил появление огня — уж очень просто!
— За что его
люди не любят? —
спросил Матвей как-то раз.
Высокий
человек в картузе с кокардой, в сером смешном казакине и полосатых штанах навыпуск,
спросил...
— Нездоровится тебе, Макарыч? —
спрашивал Матвей, чувствуя, что этому
человеку тяжко.
— Нам — одинаково, что — полиция, что — неизвестный
человек. Мы желаем жить, как жили, — тихо! Вот я позову её и
спрошу: что такое? И ежели окажется, что что-нибудь, ну, тогда пускай очистит нас…
— Как же сделать, чтобы хорошие
люди свободу имели сеять разум и добро? —
спрашивал он.
И, когда косой
человек подошёл к окну, он, не сердясь,
спросил его...
— Такое умозрение и характер! — ответил дворник, дёрнув плечи вверх. — Скушно у вас в городе — не дай бог как, спорить тут не с кем… Скажешь
человеку: слыхал ты — царь Диоклетиан приказал, чтобы с пятницы вороны боле не каркали? А
человек хлопнет глазами и
спрашивает: ну? чего они ему помешали? Скушно!
Сидел рядком с ним провожатый его,
человек как будто знакомый мне, с нехорошими такими глазами, выпучены они, словно у рака, и перекатываются из стороны в сторону неказисто, как стеклянные шары. Лицо круглое, жирное, словно блин. Иной раз он объяснял старцевы слова и делал это топорно: идите, говорит, против всех мирских заповедей, душевного спасения ради. Когда говорит, лицо надувает сердито и фыркает, а голос у него сиповатый и тоже будто знаком. Был там ещё один кривой и
спросил он толстого...
Иди к следователю, расскажи про них, сукиных сынов!» Пошёл я, пришёл, сидит молодой
человек, чёрненькие усики, в очках золотых, зубы палочкой ковыряет и
спрашивает — что я знаю?
И пламенно начала о том, что жизнь требует от
человека самопожертвования, а Сеня, послушав её, вдруг ехидно
спросил...
— Каков
человек? —
спросил Тиунов, усаживаясь и подмигивая Кожемякину на лодочника.
И когда Посулов, видимо, рассчитывая захватить врасплох подпившего, покрасневшего гостя, неожиданно
спросил его: «А что за
человек этот попов дядя, квартирант и дружок твой, которого жандармы увезли?» — Кожемякин горячо и твёрдо ответил...
«Смотрит бог на детей своих и
спрашивает себя: где же я? Нет в
людях духа моего, потерян я и забыт, заветы мои — медь звенящая, и слова моя без души и без огня, только пепел один, пепел, падающий на камни и снег в поле пустынном».
— Вот, говорит, копили вы, дедушка, деньги, копили, а — что купили? И начнёт учить, и начнёт, братец ты мой! А я — слушаю. Иной раз пошутишь, скажешь ему: дурачок недоделанный, ведь это я тебя ради жадовал, чтоб тебе не пачкаться, чистеньким вперёд к
людям доползти, это я под твои детские ножки в грязь-жадность лёг! А он — вам бы, говорит,
спросить меня сначала, хочу ли я этого. Да ведь тебя, говорю, и не было ещё на земле-то, как уж я во всём грешен был, о тебе заботясь. Сердится он у меня, фыркает.
Дни пошли крупным шагом, шумно, беспокойно, обещая что-то хорошее. Каждый день больной видел Прачкина, Тиунова, какие-то
люди собирались в Палагиной комнате и оживлённо шумели там — дом стал похож на пчелиный улей, где Люба была маткой: она всех слушала, всем улыбалась, поила чаем, чинила изорванное пальто Прачкина, поддёвку Тиунова и, подбегая к больному,
спрашивала...
Неточные совпадения
Подозвавши Власа, Петр Иванович и
спроси его потихоньку: «Кто, говорит, этот молодой
человек?» — а Влас и отвечает на это: «Это», — говорит…
Хлестаков (рисуется).Помилуйте, сударыня, мне очень приятно, что вы меня приняли за такого
человека, который… Осмелюсь ли
спросить вас: куда вы намерены были идти?
С утра встречались странникам // Все больше
люди малые: // Свой брат крестьянин-лапотник, // Мастеровые, нищие, // Солдаты, ямщики. // У нищих, у солдатиков // Не
спрашивали странники, // Как им — легко ли, трудно ли // Живется на Руси? // Солдаты шилом бреются, // Солдаты дымом греются — // Какое счастье тут?..
— // «Дай прежде покурю!» // Покамест он покуривал, // У Власа наши странники //
Спросили: «Что за гусь?» // — Так, подбегало-мученик, // Приписан к нашей волости, // Барона Синегузина // Дворовый
человек, // Викентий Александрович.
— Смотрел я однажды у пруда на лягушек, — говорил он, — и был смущен диаволом. И начал себя бездельным обычаем
спрашивать, точно ли один
человек обладает душою, и нет ли таковой у гадов земных! И, взяв лягушку, исследовал. И по исследовании нашел: точно; душа есть и у лягушки, токмо малая видом и не бессмертная.