Неточные совпадения
Нет, он плохо понимал. Жадно ловил её слова, складывал их
ряды в памяти, но смысл её речи ускользал от него. Сознаться в этом было стыдно, и не хотелось прерывать её жалобу, но чем более говорила она, тем чаще разрывалась связь между её словами. Вспыхивали вопросы, но не успевал он спросить об одном — являлось другое и тоже настойчиво просило ответа. В груди у него что-то металось, стараясь за всем поспеть, всё схватить, и — всё спутывало. Но были сегодня в её речи некоторые близкие, понятные
мысли.
Сквозь этот плотный
ряд мирных дум безуспешно пыталась пробиться одна какая-то укоряющая
мысль, но он гнал её прочь, даже не чувствуя желания понять то, о чём она хочет напомнить ему.
Он не помнил, как ушёл от неё, и не помнил — звала ли она его к себе. С неделю сидел он дома, сказавшись больным, и всё старался оправдать себя, но — безуспешно. А
рядом с поисками оправданий тихонько поднималась другая, мужская
мысль...
Разворачиваю и читаю, великолепнейшим каллиграфическим почерком надписано: «Секретно.
Ряд мыслей о возможности совмещения мнимо несовместимых начал управления посредством примирения идей».
При всем том, нам кажется (по крайней мере казалось при чтении романа), что самое положение Лаврецкого, самая коллизия, избранная г. Тургеневым и столь знакомая русской жизни, должны служить сильною пропагандою и наводить каждого читателя на
ряд мыслей о значении целого огромного отдела понятий, заправляющих нашей жизнью.
Неточные совпадения
«Ну, всё кончено, и слава Богу!» была первая
мысль, пришедшая Анне Аркадьевне, когда она простилась в последний раз с братом, который до третьего звонка загораживал собою дорогу в вагоне. Она села на свой диванчик,
рядом с Аннушкой, и огляделась в полусвете спального вагона. «Слава Богу, завтра увижу Сережу и Алексея Александровича, и пойдет моя жизнь, хорошая и привычная, по старому».
Жизнь эта открывалась религией, но религией, не имеющею ничего общего с тою, которую с детства знала Кити и которая выражалась в обедне и всенощной во Вдовьем Доме, где можно было встретить знакомых, и в изучении с батюшкой наизусть славянских текстов; это была религия возвышенная, таинственная, связанная с
рядом прекрасных
мыслей и чувств, в которую не только можно было верить, потому что так велено, но которую можно было любить.
Папа сидел со мной
рядом и ничего не говорил; я же захлебывался от слез, и что-то так давило мне в горле, что я боялся задохнуться… Выехав на большую дорогу, мы увидали белый платок, которым кто-то махал с балкона. Я стал махать своим, и это движение немного успокоило меня. Я продолжал плакать, и
мысль, что слезы мои доказывают мою чувствительность, доставляла мне удовольствие и отраду.
Да, Марина отвлекает на себя его тревожные
мысли, она — самое существенное в жизни его, и если раньше он куда-то шел, то теперь остановился пред нею или
рядом с ней.
Он отводил Андрееву место в
ряду «объясняющих господ», которые упрямо навязывают людям свои
мысли и верования.