Неточные совпадения
Живёт в небесах запада чудесная огненная сказка о борьбе и победе, горит ярый бой света и тьмы, а
на востоке,
за Окуровом,
холмы, окованные чёрною цепью леса, холодны и темны, изрезали их стальные изгибы и петли реки Путаницы, курится над нею лиловый туман осени,
на город идут серые тени, он сжимается в их тесном кольце, становясь как будто всё меньше, испуганно молчит, затаив дыхание, и — вот он словно стёрт с земли, сброшен в омут холодной жуткой тьмы.
Матвей смотрел в сторону
города: поле курилось розоватым паром, и всюду
на нём золотисто блестели красные пятна, точно кто-то щедро разбросал куски кумача. Солнце опустилось
за дальние
холмы,
город был не виден. Зарево заката широко распростёрло огненные крылья, и в красном огне плавилась туча, похожая
на огромного сома.
Кожемякин поднялся, не желая — зевнул, поглядел вдоль улицы, в небо, уже начинавшее краснеть,
на чёрные
холмы за городом и нехотя ушёл.
Манило
за город,
на зелёные
холмы, под песни жаворонков,
на реку и в лес, празднично нарядный. Стали собираться в саду, около бани, под пышным навесом берёз,
за столом, у самовара, а иногда — по воскресеньям — уходили далеко в поле,
за овраги,
на возвышенность, прозванную Мышиный Горб, — оттуда был виден весь
город, он казался написанным
на земле ласковыми красками, и однажды Сеня Комаровский, поглядев
на него с усмешечкой, сказал...
Кожемякин смотрел
на город из-за спины ямщика и недоуменно хмурился: жалобно распростёртый в тесной лощине между рыжих, колючих
холмов, Окуров казался странно маленьким, полинявшим, точно ссохся он этим летом.
Неточные совпадения
Он долго думал в этом направлении и, почувствовав себя настроенным воинственно, готовым к бою, хотел идти к Алине, куда прошли все, кроме Варавки, но вспомнил, что ему пора ехать в
город. Дорогой
на станцию, по трудной, песчаной дороге, между
холмов, украшенных кривеньким сосняком, Клим Самгин незаметно утратил боевое настроение и, толкая впереди себя длинную тень свою, думал уже о том, как трудно найти себя в хаосе чужих мыслей,
за которыми скрыты непонятные чувства.
Я во что-нибудь ценю, когда от меня у вас заблестят глаза, когда вы отыскиваете меня, карабкаясь
на холмы, забываете лень и спешите для меня по жаре в
город за букетом,
за книгой; когда вижу, что я заставляю вас улыбаться, желать жизни…
Один водил, водил по грязи, наконец повел в перелесок, в густую траву, по тропинке, совсем спрятавшейся среди кактусов и других кустов, и вывел
на холм, к кладбищу, к тем огромным камням, которые мы видели с моря и приняли сначала
за город.
Бледная зелень ярко блеснула
на минуту, лучи покинули ее и осветили гору, потом пали
на город, а гора уже потемнела; лучи заглядывали в каждую впадину, ласкали крутизны, которые, вслед
за тем, темнели, потом облили блеском разом три небольшие
холма, налево от Нагасаки, и, наконец, по всему берегу хлынул свет, как золото.
В радости они не знали, что делать. Вечер был прекрасный. Они отправились куда-то
за город, в глушь, и, нарочно отыскав с большим трудом где-то
холм, просидели целый вечер
на нем, смотрели
на заходящее солнце, мечтали о будущем образе жизни, предполагали ограничиться тесным кругом знакомых, не принимать и не делать пустых визитов.