Неточные совпадения
И замолчал, как ушибленный по голове чем-то тяжёлым: опираясь спиною о край стола, отец забросил левую руку назад и царапал стол ногтями, показывая сыну толстый, тёмный язык. Левая нога шаркала по полу, как бы ища опоры, рука тяжело повисла, пальцы её жалобно сложились горсточкой, точно у нищего, правый глаз, мутно-красный и словно
мёртвый, полно налился кровью и слезой, а в левом горел зелёный огонь. Судорожно дёргая
углом рта, старик надувал щёку и пыхтел...
Порою мелькало обезумевшее лицо с вытаращенными глазами,
мёртвое и вздутое, как лицо утопленника; оставались в памяти чьи-то испуганные, виноватые улыбки, свирепо нахмуренные брови, оскаленные зубы, туго сжатые кулаки одиноких людей, сидевших в
углах.
Неточные совпадения
И, откинувшись в
угол кареты, она зарыдала, закрываясь руками. Алексей Александрович не пошевелился и не изменил прямого направления взгляда. Но всё лицо его вдруг приняло торжественную неподвижность
мертвого, и выражение это не изменилось во всё время езды до дачи. Подъезжая к дому, он повернул к ней голову всё с тем же выражением.
Ноздрев был так оттолкнут с своими безе, что чуть не полетел на землю: от него все отступились и не слушали больше; но все же слова его о покупке
мертвых душ были произнесены во всю глотку и сопровождены таким громким смехом, что привлекли внимание даже тех, которые находились в самых дальних
углах комнаты.
Дуняша положила руку Лютова на грудь его, но рука снова сползла и палец коснулся паркета. Упрямство
мертвой руки не понравилось Самгину, даже заставило его вздрогнуть. Макаров молча оттеснил Алину в
угол комнаты, ударом ноги открыл там дверь, сказал Дуняше: «Иди к ней!» — и обратился к Самгину:
На стене горела лампочка и слабо освещала в одном
углу наваленные мешки, дрова и на нарах направо — четыре
мертвых тела.
Привалов по целым часам лежал неподвижно на своей кушетке или, как маятник, бродил из
угла в
угол. Но всего хуже, конечно, были ночи, когда все кругом затихало и безысходная тоска наваливалась на Привалова
мертвым гнетом. Он тысячу раз перебирал все, что пережил в течение этого лета, и ему начинало казаться, что все это было только блестящим, счастливым сном, который рассеялся как туман.