Неточные совпадения
— Уничтожай его! — кричал Борис, и начинался любимейший момент игры: Варавку щекотали, он
выл, взвизгивал, хохотал, его маленькие, острые глазки испуганно выкатывались, отрывая от себя детей одного за другим, он бросал их на диван, а они, снова наскакивая на него, тыкали пальцами ему в ребра, под колени. Клим никогда не участвовал в этой грубой и опасной игре, он стоял в стороне, смеялся и
слышал густые крики Глафиры...
Встречу непонятно, неестественно ползла, расширяясь, темная яма, наполненная взволнованной водой, он
слышал холодный плеск воды и видел две очень красные руки; растопыривая пальцы, эти руки хватались за лед на краю, лед обламывался и хрустел. Руки мелькали, точно ощипанные крылья странной птицы, между ними подпрыгивала гладкая и блестящая голова с огромными глазами на окровавленном лице; подпрыгивала, исчезала, и снова над водою трепетали маленькие, красные руки. Клим
слышал хриплый
вой...
Не верилось, что люди могут мелькать в воздухе так быстро, в таких неестественно изогнутых позах и шлепаться о землю с таким сильным звуком, что Клим
слышал его даже сквозь треск, скрип и разноголосый
вой ужаса.
Самгину казалось, что становится все более жарко и солнце жестоко выжигает в его памяти слова, лица, движения людей. Было странно
слышать возбужденный разноголосый говор каменщиков, говорили они так громко, как будто им хотелось заглушить крики солдат и чей-то непрерывный, резкий
вой...
Какие-то секунды Самгин чувствовал себя в состоянии, близком обмороку. Ему даже показалось, что он
слышит ревущий нечеловеческий смех и что смех погасил медный
вой и покрякивание труб оркестра, свист паровозов, сигналы стрелочников.
Самгину показалось, что никогда еще он не
слышал, чтоб ветер свистел и
выл так злобно, так непрерывно.
— Здесь — поляки и жиды, — сердито сказал жандарм. — У жидов помер кто-то. Все —
слышите —
воют?
Когда
услышите вой ветра с запада, помните, что это только слабое эхо того зефира, который треплет нас, а задует с востока, от вас, пошлите мне поклон — дойдет. Но уж пристал к борту бот, на который ссаживают лоцмана. Спешу запечатать письмо. Еще последнее «прости»! Увидимся ли? В путешествии, или походе, как называют мои товарищи, пока еще самое лучшее для меня — надежда воротиться.
Они в первой же жилой избе натолкнулись на ужасающую картину: на нарах сидела старуха и выла, схватившись за живот; в углу лежала башкирка помоложе, спрятав голову в какое-то тряпье, — несчастная не хотела
слышать воя, стонов и плача ползавших по избе голодных ребятишек.
— Не житье мне здесь, батюшка, не житье! Не по силам дома оставаться! Невмоготу
слышать вой да плач по вся дни, невтерпеж видеть, что отец мой…
Неточные совпадения
Вдруг… слабый крик… невнятный стон // Как бы из замка
слышит он. // То был ли сон воображенья, // Иль плач совы, иль зверя
вой, // Иль пытки стон, иль звук иной — // Но только своего волненья // Преодолеть не мог старик // И на протяжный слабый крик // Другим ответствовал — тем криком, // Которым он в веселье диком // Поля сраженья оглашал, // Когда с Забелой, с Гамалеем, // И — с ним… и с этим Кочубеем // Он в бранном пламени скакал.
Между тем Крейцберг поселился в доме Гурьева, в комнате при зверинце, вместе с ручной пантерой. В первую же ночь пантера забеспокоилась. Проснулся укротитель и
услышал страшный
вой зверей, обычно мирно спавших по ночам.
Такие слухи упорно носились по Москве. Прохожие по ночам
слышали раздававшиеся в доме
вой, грохот ржавого железа, а иногда на улицу вылетали из дома кирпичи, а сквозь разбитые окна многие видели белое привидение.
Сквозь
вой бури он
слышал на поляне несколько пушечных выстрелов, ружейную пальбу, даже долетели до него стоны и знакомый голос начальника отряда, который несся, крича:
Вероятно, долго продолжались наши крики, никем не услышанные, потому что в это время в самом деле скончался дедушка; весь дом сбежался в горницу к покойнику, и все подняли такой громкий
вой, что никому не было возможности
услышать наши детские крики.