Неточные совпадения
Кутузов промычал что-то, а Клим бесшумно спустился вниз и снова зашагал вверх по лестнице, но уже торопливо и твердо. А когда он вошел на площадку — на ней никого не было. Он очень возжелал немедленно рассказать брату этот диалог, но,
подумав, решил, что это преждевременно:
роман обещает быть интересным, герои его все такие плотные, тельные. Их телесная плотность особенно возбуждала любопытство Клима. Кутузов и брат, вероятно, поссорятся, и это будет полезно для брата, слишком подчиненного Кутузову.
Клим уехал в убеждении, что простился с Нехаевой хорошо, навсегда и что этот
роман значительно обогатил его. Ночью, в вагоне, он
подумал...
«Эту школа испортила больше, чем Лидию», —
подумал Клим. Мать, выпив чашку чая, незаметно ушла. Лидия слушала сочный голос подруги, улыбаясь едва заметной улыбкой тонких губ, должно быть, очень жгучих. Алина смешно рассказывала драматический
роман какой-то гимназистки, которая влюбилась в интеллигентного переплетчика.
«Может быть, и я обладаю «другим чувством», —
подумал Самгин, пытаясь утешить себя. — Я — не романтик, — продолжал он, смутно чувствуя, что где-то близко тропа утешения. — Глупо обижаться на девушку за то, что она не оценила моей любви. Она нашла плохого героя для своего
романа. Ничего хорошего он ей не даст. Вполне возможно, что она будет жестоко наказана за свое увлечение, и тогда я…»
Бывали дни, когда она смотрела на всех людей не своими глазами, мягко, участливо и с такой грустью, что Клим тревожно
думал: вот сейчас она начнет каяться, нелепо расскажет о своем
романе с ним и заплачет черными слезами.
Он вышел в большую комнату, место детских игр в зимние дни, и долго ходил по ней из угла в угол,
думая о том, как легко исчезает из памяти все, кроме того, что тревожит. Где-то живет отец, о котором он никогда не вспоминает, так же, как о брате Дмитрии. А вот о Лидии думается против воли. Было бы не плохо, если б с нею случилось несчастие, неудачный
роман или что-нибудь в этом роде. Было бы и для нее полезно, если б что-нибудь согнуло ее гордость. Чем она гордится? Не красива. И — не умна.
«Завтра будет известно, что я арестован, —
подумал он не без гордости. — С нею говорили на вы, значит, это — конспирация, а не
роман».
И, знаете, иной раз, как шилом уколет, как
подумаешь, что по-настоящему о народе заботятся, не щадя себя, только политические преступники… то есть не преступники, конечно, а…
роман «Овод» или «Спартак» изволили читать?
Тут Самгин
подумал, что отношение Татьяны к брату очень похоже на обыкновеннейший
роман, но вспомнил, что Алексей — приемыш в семье Гогиных.
— Человек несимпатичный, но — интересный, — тихо заговорил Иноков. — Глядя на него, я, бывало,
думал: откуда у него эти судороги ума? Страшно ему жить или стыдно? Теперь мне думается, что стыдился он своего богатства, бездолья,
романа с этой шалой бабой. Умный он был.
Самгин
подумал, что опоздает на поезд, но пошел за нею. Ему казалось, что Макаров говорит с ним обидным тоном, о Лютове судит как-то предательски. И, наверное, у него
роман с Алиной, а Лютов застрелился из ревности.
«Сомову он расписал очень субъективно, —
думал Самгин, но, вспомнив рассказ Тагильского, перестал
думать о Любаше. — Он стал гораздо мягче, Кутузов. Даже интереснее. Жизнь умеет шлифовать людей. Странный день прожил я, —
подумал он и не мог сдержать улыбку. — Могу продать дом и снова уеду за границу, буду писать мемуары или —
роман».
— Петровна у меня вместо матери, любит меня, точно кошку. Очень умная и революционерка, — вам смешно? Однако это верно: терпеть не может богатых, царя, князей, попов. Она тоже монастырская, была послушницей, но накануне пострига у нее случился
роман и выгнали ее из монастыря. Работала сиделкой в больнице, была санитаркой на японской войне, там получила медаль за спасение офицеров из горящего барака. Вы
думаете, сколько ей лет — шестьдесят? А ей только сорок три года. Вот как живут!
Неточные совпадения
— Я любила его, и он любил меня; но его мать не хотела, и он женился на другой. Он теперь живет недалеко от нас, и я иногда вижу его. Вы не
думали, что у меня тоже был
роман? — сказала она, и в красивом лице ее чуть брезжил тот огонек, который, Кити чувствовала, когда-то освещал ее всю.
Она счастлива, делает счастье другого человека и не забита, как я, а верно так же, как всегда, свежа, умна, открыта ко всему»,
думала Дарья Александровна, и плутовская улыбка морщила ее губы, в особенности потому, что,
думая о
романе Анны, параллельно с ним Дарья Александровна воображала себе свой почти такой же
роман с воображаемым собирательным мужчиной, который был влюблен в нее.
Она попросила Левина и Воркуева пройти в гостиную, а сама осталась поговорить о чем-то с братом. «О разводе, о Вронском, о том, что он делает в клубе, обо мне?»
думал Левин. И его так волновал вопрос о том, что она говорит со Степаном Аркадьичем, что он почти не слушал того, что рассказывал ему Воркуев о достоинствах написанного Анной Аркадьевной
романа для детей.
Кити молча улыбалась. «Но как же она прошла через это? Как бы я желала знать весь ее
роман»,
подумала Кити, вспоминая непоэтическую наружность Алексея Александровича, ее мужа.
«Княжна, mon ange!» — «Pachette!» — «—Алина»! — // «Кто б мог
подумать? Как давно! // Надолго ль? Милая! Кузина! // Садись — как это мудрено! // Ей-богу, сцена из
романа…» — // «А это дочь моя, Татьяна». — // «Ах, Таня! подойди ко мне — // Как будто брежу я во сне… // Кузина, помнишь Грандисона?» // «Как, Грандисон?.. а, Грандисон! // Да, помню, помню. Где же он?» — // «В Москве, живет у Симеона; // Меня в сочельник навестил; // Недавно сына он женил.