Неточные совпадения
— Все — Лейкины, для развлечения
пишут.
Еще Короленко — туда-сюда, но — тоже! О тараканах
написал. В городе таракан — пустяк, ты его в деревне понаблюдай да опиши. Вот — Чехова хвалят, а он фокусник бездушный, серыми чернилами мажет, читаешь — ничего не видно. Какие-то все недоростки.
В самом деле, пора было ехать домой. Мать
писала письма, необычно для нее длинные, осторожно похвалила деловитость и энергию Спивак, сообщала, что Варавка очень занят организацией газеты. И в конце письма
еще раз пожаловалась...
— В таком же тоне, но
еще более резко
писал мне Иноков о царе, — сказала Спивак и усмехнулась: — Иноков
пишет письма так, как будто в России только двое грамотных: он и я, а жандармы — не умеют читать.
—
Пишу, — ответил он, хотя
еще не начинал
писать, мешала скука.
Клим спросил
еще стакан чаю, пить ему не хотелось, но он хотел знать, кого дожидается эта дама? Подняв вуаль на лоб, она
писала что-то в маленькой книжке, Самгин наблюдал за нею и думал...
— Там, в Париже, — ответил Лютов, указав пальцем почему-то в потолок. — Мне Лидия
писала, — с ними
еще одна подруга… забыл фамилию. Да, — мужичок шевелится, — продолжал он, потирая бугристый лоб. — Как думаешь: скоро взорвется мужик?
«
Пишу в М., так как ты все
еще не прислал адрес гостиницы в Выборге, где остановился.
— Тогда я не знал
еще, что Катин — пустой человек. И что он любит не народ, а —
писать о нем любит. Вообще — писатели наши…
— Не могу, ждет муж. Да, я замужем, пятый месяц, — не знал? Впрочем, я
еще не
писала отцу.
— Ну, что у вас там, в центре? По газетам не поймешь: не то — все
еще революция, не то — уже реакция? Я, конечно, не о том, что говорят и
пишут, а — что думают? От того, что
пишут, только глупеешь. Одни командуют: раздувай огонь, другие — гаси его! А третьи предлагают гасить огонь соломой…
«Этот плен мысли ограничивает его дарование, заставляет повторяться, делает его стихи слишком разумными, логически скучными. Запишу эту мою оценку. И — надо сравнить “Бесов” Достоевского с “Мелким бесом”. Мне пора
писать книгу. Я озаглавлю ее “Жизнь и мысль”. Книга о насилии мысли над жизнью никем
еще не написана, — книга о свободе жизни».
— Там — все наше, вплоть до реки Белой наше! — хрипло и так громко сказали за столиком сбоку от Самгина, что он и
еще многие оглянулись на кричавшего. Там сидел краснолобый, большеглазый, с густейшей светлой бородой и сердитыми усами, которые не закрывали толстых губ ярко-красного цвета, одной рукою, с вилкой в ней, он
писал узоры в воздухе. — От Бирска вглубь до самых гор — наше! А жители там — башкирье, дикари, народ негодный, нерабочий, сорье на земле, нищими по золоту ходят, лень им золото поднять…
— Одно из основных качеств русской интеллигенции — она всегда опаздывает думать. После того как рабочие Франции в 30-х и 70-х годах показали силу классового пролетарского самосознания, у нас все
еще говорили и
писали о том, как здоров труд крестьянина и как притупляет рост разума фабричный труд, — говорил Кутузов, а за дверью весело звучал голос Елены...
— Мы проиграли в Польше потому, что нас предают евреи. Об этом
еще не
пишут газеты, но об этом уже говорят.
В длинном этом сарае их было человек десять, двое сосредоточенно играли в шахматы у окна, один
писал письмо и, улыбаясь, поглядывал в потолок,
еще двое в углу просматривали иллюстрированные журналы и газеты, за столом пил кофе толстый старик с орденами на шее и на груди, около него сидели остальные, и один из них, черноусенький, с кошечьим лицом, что-то вполголоса рассказывал, заставляя старика усмехаться.
— Да, я пишу вторую часть Двух Начал, — сказал Голенищев, вспыхнув от удовольствия при этом вопросе, — то есть, чтобы быть точным, я не
пишу еще, но подготовляю, собираю материалы. Она будет гораздо обширнее и захватит почти все вопросы. У нас, в России, не хотят понять, что мы наследники Византии, — начал он длинное, горячее объяснение.
Неточные совпадения
Хлестаков (
пишет). Нет, мне
еще хочется пожить здесь. Пусть завтра.
Трудно было дышать в зараженном воздухе; стали опасаться, чтоб к голоду не присоединилась
еще чума, и для предотвращения зла, сейчас же составили комиссию,
написали проект об устройстве временной больницы на десять кроватей, нащипали корпии и послали во все места по рапорту.
«Сатурн, —
писал он, — был обременен годами и имел согбенный вид, но
еще мог некоторое совершить.
Дети бегали по всему дому, как потерянные; Англичанка поссорилась с экономкой и
написала записку приятельнице, прося приискать ей новое место; повар ушел
еще вчера со двора, во время обеда; черная кухарка и кучер просили расчета.
— Всё молодость, окончательно ребячество одно. Ведь покупаю, верьте чести, так, значит, для славы одной, что вот Рябинин, а не кто другой у Облонского рощу купил. А
еще как Бог даст расчеты найти. Верьте Богу. Пожалуйте-с. Условьице
написать…